Роберт Стайн - Легенда Дремучего леса

– Помогите! Помогите! – услышал я пронзительные крики Мариссы.

Мне удалось извернуться, и я увидел, что вторая кошатина точно так же держит Мариссу зубами за свитер и поднимает ее над ручьем.

Я хотел как-нибудь ободрить сестру, но тут моя кошка выдохнула, и я едва не задохнулся в парах ее горячего дыхания.

Меня увлекало все выше и выше. Кошка, в зубах которой я болтался, встала на задние лапы. Вскинув переднюю лапу, она легонько ударила меня в бок. То есть, наверное, для нее это было легонько. А для меня очень даже ощутимо.

Потом она треснула меня в бок второй лапой.

Видать, решила, что я какая-нибудь кошачья игрушка?!

Зверюга мотала меня из стороны в сторону, играя со мной, как с мышью. У меня кружилась голова. Я уже ничего не соображал. Внезапно я почувствовал, что куда-то лечу.

Кошка разжала зубы.

И я камнем полетел вниз.

В ручей?

Нет. Я грохнулся на землю. Спиной. Меня даже подбросило – так я сильно ударился. Боль пронзила все тело.

Не обращая внимания на боль, я поднялся на ноги. Сердце бешено колотилось в груди – казалось, сейчас разорвется. Меня трясло. Но, собрав остатки сил, я попытался бежать.

Впрочем, далеко я не убежал.

Не успел я сделать и трех шагов, как кошка снова схватила меня. На этот раз ее острые зубы сомкнулись у меня на плече.

Меня резко подбросило вверх. Голова опять закружилась, но я все же заметил Мариссу. Она падала вниз. Я услышал, как она вскрикнула, ударившись о землю. С ней повторилась та же история: стоило ей встать на ноги, как вторая зверюга вцепилась в нее зубами и подняла в воздух.

Вверх… и снова вниз. Я опять со всего размаху ударился о землю. На этот раз шлепнулся на пузо. Казалось, из легких вышел весь воздух. Тяжело дыша, я поднялся на четвереньки. Кошка тут же сцапала меня и принялась качать из стороны в сторону над самым ручьем.

Я заметил, что и Марисса висит над водой, беспомощная в кошачьей пасти.

А потом нас опять уронили на землю. – Ой!

Пока я приходил в себя от удара, кошка вновь подхватила меня зубами и взметнула над землей.

– Что они делают? – верещала Марисса. – Что они делают?

– Я знаю, что они делают! – выкрикнул я в ответ, холодея от ужаса. – Они делают то, что любая нормальная кошка делает с мышью. Они с нами играют. Прежде чем съесть!

– А-а-а-а!

У меня все внутри оборвалось, когда меня слишком резко подбросило вверх. Кошка ударила меня лапой, и меня закрутило волчком. Я зажмурил глаза, стараясь унять головокружение.

– Они что… они нас съедят? – завопила Марисса.

– Наверное, мы для них как мыши! – отозвался я.

И тут меня осенило.

В эту минуту кошка подбросила меня в воздух. Я почувствовал, что лечу. И далеко я так улечу, интересно? Но не успел я об этом подумать, а кошка уже поймала меня своими громадными лапами. Она так сильно меня сдавила, что я испугался, что меня расплющит, как блин.

Мне было нечем дышать.

Но в голове уже копошилась дельная мысль, которая вселяла надежду.

«Хватило бы только времени! – думал я. – Только бы успеть до того, как зверюга проглотит меня!»

Кошка снова подбросила меня в воздух, словно мячик, и поймала зубами. Хорошо еще, что схватила за свитер. Иначе точно перекусила бы меня пополам. Хотя зубы все же немного царапнули меня по спине. Боль была жуткая.

Я отчаянно задергался, пытаясь забросить руку за спину, чтобы добраться до рюкзака.

Если мне удастся его открыть, может быть, я смогу дотянуться до механических мышек, которыми я набил рюкзак. И может быть, у меня получится включить несколько штук. И может быть, мыши отвлекут кошек. И тогда, может быть, нам с Мариссой удастся спастись.

Может быть… Может быть… Может быть…

Слишком уж много этих «может быть».

Но нужно хоть что-нибудь делать. Иначе через пару минут нас с Мариссой сожрут.

Кошка лизнула меня в шею. Я завопил от боли. Язык у нее был шершавый, как наждачная бумага. Горячее дыхание зверюги обожгло ободранную шею.

В конце концов мне все-таки повезло: я ухватился за рюкзак и начал дергать его, чтобы передвинуть со спины на грудь.

Но тут кошка раскрыла пасть. Шершавый язык подтолкнул меня в спину, я зажмурился…

И открыл глаза только тогда, когда плюхнулся в мокрую грязь у самого берега. Я приземлился на четвереньки. Было ужасно больно. Так больно, что я едва не лишился чувств.

Но я знал, что должен держаться.

Иначе нам с Мариссой придет конец.

Кошка склонилась надо мной и угрожающе зашипела. Ее желтые глазищи горели голодным огнем.