Борис Алмазов - Деревянное царство (с рисунками И. Латинского)

— Не надо его тащить! Он старенький! — заступилась за коня Катя.

— Не надо так не надо! — согласился Петька. — Пусть тут постоит.

Он привязал коня к дереву, но Орлик всё переступал, всё прижимал уши и тряс заиндевевшей шкурой.

Красивые ёлочки попадались реже. Лес как-то заметно стал ниже. Деревья были более корявыми. Между их чёрными стволами по насту стала заметать позёмка.

— Ну, вот и всё! — сказал, разгибаясь, Петька, когда увязал последнюю ёлку в тюк. — Пошли обратно!

Но это оказалось совсем не просто. Петька рассчитывал выйти по следам к тому месту, где стоял Орлик. Но на насте следы были неглубокими, и теперь их начисто замело позёмкой.

Куда ни глянь, меж деревьями струились, шурша, белые снежные флаги.

Петька заметался, пытаясь разглядеть следы, но следов не было.

Уже стемнело. И теперь на снегу вообще ничего не было видно. Катя покорно шла за Петькой, то проваливаясь в снег, то взбираясь на сугробы.

«Заблудились! Заблудились! — смятенно подумал мальчишка. — Нужно как можно дольше не говорить этого Кате». Он совсем задохнулся. Огромный тюк с ёлками мешал ему идти. Но как только они сели отдохнуть, Петьку сразу потянуло в сон.

«Беда! — подумал Петька. — Замерзаем! Ах я болван! — ругал он себя. — Нужно было зарубки на деревьях оставлять, а на следы не надеяться. Нельзя сидеть! Нельзя, — говорил он себе. Но тёплая усталость заставляла его давать себе отсрочку. — Ну вот ещё минуточку посидим, ещё чуть-чуть…»

И вдруг из темноты на них двинулось что-то тёмное, мохнатое.

— Орлик! — вскрикнула Катя. — Нашёл! Нашёл нас! Милый ты мой!

Старый конь тяжело дышал и фыркал. Оборванная верёвка волочилась за ним.

Катя целовала его в покрытые сосульками ноздри, а Петька мигом разделил свой тюк с ёлками на два вьюка, перекинул их Орлику через спину, а чтобы поклажа не свалилась, прихватил её верёвкой на манер подпруги. Где-то он видел такую картинку — то ли у Купера, то ли у Майн Рида…

Неожиданно он вспомнил школу, и ребят из класса, и учителя литературы Бориса Степановича, который говорил когда-то: «Большое твоё достоинство, Столбов, что ты читать любишь! Настанет день — и всё, что ты прочитал, тебе пригодится! Книги — это чужой опыт… И не только жизненный опыт, но и нравственный…»

Последних слов Петька, конечно, не понял, но сейчас подумал, что учитель был прав.

Вот и пригодилось! Не читал бы книжек — вообще бы пропал. Он вспомнил, как пытался растопить печку и подоить корову, и засмеялся: теперь это приключение казалось ему совсем не страшным и даже милым.

Действительно, как дедушка говорит, оставь горожанина в деревне, так он и с голоду помрёт… Ну, не совсем так…

— Многому можно по книжкам выучиться! — сказал Петька.

И ему ужасно захотелось домой. В город. Забраться на диван, включить торшер и читать, читать, читать…

Орлик вдруг храпанул и попятился. Петька удержал его за оголовье, а Катя стала гладить старого коня по дрожавшей шкуре.

— Орлюшко, милый, чего ты сбаламутился, пойдём, а то темно уже.

Но старый конь всё прядал ушами, нервно переступал и всё ловил ноздрями что-то одному ему понятное в морозном ветре. Неожиданно порыв донёс дальний замирающий вой. И в ту же минуту конь скакнул и поволок уцепившуюся за вьюки девочку по сугробам.

— Куда ты, куда?

«Волки, — подумал Петька. — Вот беда». Он чувствовал, как у него холодеет спина.

Орлик рвался и храпел. Катя гладила коня, приговаривая что-то ласковое, но голос у неё был такой, что вот-вот быть слезам.

— Вот что, — сказал Петька. — Давай залезай на коня! Быстрее дело пойдёт!

Катя покорно полезла на вьюки.

«Так, — лихорадочно думал Петька. — Вперёд идти нельзя: там волки. А может, не волки, а ветер воет? Чего тогда конь бесится?»

Орлик опять скакнул и пошёл через поляну тяжёлым стариковским галопом. Катя уцепилась за гриву и моталась из стороны в сторону.

— Петя! Петя! — кричала она.

Петька догнал коня. Успокоил. «А вообще, все великие путешественники в таких случаях доверялись коням. Надо попробовать!»

— Катя! — сказал он. — Держись крепче и ничего не бойся! Орлик вывезет. Иди! Иди! Но! — крикнул Петька коню. Орлик развернулся и быстро пошёл в сторону, противоположную той, откуда они пришли. Он шёл уверенно, словно дорога была ему давно известна. Петька еле поспевал за ним на лыжах. Катя тихонько плакала, и оттого, что она не упрекала, не ругала Петьку, ему было ещё хуже.

Быстро темнело. Пошёл снег. Ветер гнал его, закручивая смерчами. По тому, с какой силой он дул, Петька догадался, что они вышли из леса и теперь где-то на открытом пространстве.