Антон Иванов - Загадка Черной вдовы

Женька тоже достиг некоторого успеха. По-пластунски добравшись до трубки мобильного телефона, он взвился на ноги.

— Наташка! Наташка! Я сейчас! — начал он лихорадочно тыкать все кнопки подряд.

— Уйди, не умеешь, — хотел вырвать у него телефон Пашков, но не успел.

В дело вмешалась Моя Длина.

— Отдай! — вырвала она телефон у Женьки. Но Женька не хотел уступать. Ведь это звонила Наташка! И звонила уже давно!

— Я с ней поговорю! Я! Я! — не давал Машке поднести трубку к уху долговязый мальчик.

— Ты, Женька, не умеешь, — твердил свое Пашков. — Дайте лучше мне!

И он потянул за трубку с другой стороны. В какой-то момент рука у Школьниковой дрогнула. А Пашков и Женька, как они объяснили позже, «как раз этого не ожидали». Поэтому средство сотовой связи, никем не подхваченное, устремилось на пол. Однако Андрей Станиславович вновь оказался на высоте. Успев прислонить к стенке египетский стенд, он, словно вратарь, мужественно защищающий ворота, в точном броске завладел трубкой.

Класс разразился аплодисментами. Учитель поднес трубку к уху.

— Там Наташка! — снова заорал Женька и попытался вырвать телефон у классного руководителя.

— Стоять, Васильев! — отдал короткий приказ Андрей Станиславович. Женька послушно замер. — Алло! — проговорил в трубку учитель. — Вас не слышно! Разъединилось.

— Естественно, разъединилось, — начала выкручиваться из положения Моя Длина. — Это мать мне звонила. По делу. Мы с ней договорились. А вас она не узнала. Потому что не ожидала, что вы подойдете. Вот и повесила трубку.

— Все личные разговоры нужно оставлять за пределами школы, — строго взирал на Мою Длину учитель.

— У Машки был очень важный разговор, — решил оказать ей поддержку Пашков.

— Заткнись, ребенок! — шикнула на него Моя Длина, ибо считала, что именно он во всем виноват.

— Да я ничего, — стушевался Пашков, который мысленно винил во всем Женьку.

— Кажется, курс Лешкиных акций падает прямо на глазах, — поделилась Катя с Таней.

Таня кивнула. Настроение у нее заметно улучшилось. Она видела, как смеялся Олег, когда Пашков рухнул на Дуську Смирнову. Таня не сомневалась: если бы у них и впрямь было что-то серьезное, Олег повел бы себя совсем по-другому.

— Так, значит, это звонила твоя мама? — не отводил Андрей Станиславович глаз от Моей Длины.

— Да, — наоборот, старалась не встречаться с ним взглядом та. — Нам с ней нужно было договориться по очень важному личному делу.

— Насколько я знаю, твою маму зовут Зинаидой Николаевной, — холодно произнес учитель.

— Да, — подтвердила Моя Длина.

— А при чем тут Наташка? — продолжал классный руководитель.

— Это Женькина подруга, — сказала Школьникова. — Он дал ей номер моего телефона, чтобы она позвонила. Вот Женька и думал, что это Наташка, а это была моя мама.

— А почему ты так уверена? — продолжал расспросы учитель.

— Потому что она как раз в это время должна была звонить, — вновь соврала Моя Длина.

— А Наташке этой зачем Женька дал номер твоего телефона? — словно специально загонял Школьникову в угол Андрей Станиславович.

— Женькины предки ему с Наташкой встречаться не позволяют. А я им помогаю, — пролепетала Моя Длина.

Андрей Станиславович скорбно покачал головой. «Как все-таки изменились мои ребята, — с грустью подумал он. — Школьникова еще недавно ловила каждое мое слово. А теперь вот совершенно спокойно мне врет. А может, не врет?» — внезапно засомневался он.

Тут снова раздался звонок. «Вот сейчас и проверим», — прижав трубку к уху, подумал учитель.

— Алло! — крикнул он. — Вам кого?.. Здравствуйте, Зинаида Николаевна, — узнал он по голосу Школьникову-старшую. — У нас вообще-то сейчас урок… Ах, по важному делу?.. Ну, конечно, конечно. Сейчас позову.

И он протянул трубку Машке.

— Только не здесь, — распорядился учитель. — Поговори в коридоре и возвращайся. И чтобы это было в последний раз.

— Да, Андрей Станиславович, — с трепетом проговорила Моя Длина.

— И Наташке заодно позвони, — успел прошептать ей Женька.

Моя Длина вместо ответа потрясла перед его носом увесистым кулаком и покинула класс.

— Ну так, — уселся за стол Андрей Станиславович. — Начнем все-таки новую тему.

Минут пять спустя в класс возвратилась крайне мрачная Моя Длина. Вся Компания с Большой Спасской разом уставилась на нее.

— Наговорилась, Школьникова? — усмехнулся в пшеничные усы Андрей Станиславович.

— У меня бабку положили в больницу, — сообщила чистую правду девочка. — С сердцем что-то. Вот мать мне и позвонила.