Дмитрий Щеглов - Формула Бельмондо

Сан Саныч стоял с грозно сведенными бровями.

– Коней погоняют кнутом, ты это имеешь в виду?

Намек был слишком прозрачен. Домострой и Сан Саныч – это конечно разные полюса. Он цивилизованный человек и упомянул про кнут исключительно в воспитательных целях, но выкручиваться как-то надо? Я мгновенно пожалел, что пошел на поводу у Настя с Данилой. Они сначала сделают, и лишь потом начинают думать, как и куда концы спрятать.

– Ну-с! – продолжал неприятный допрос Сан Саныч. – Разве у родителей не надо предварительно испросить согласия? А если завтра ребята захотят строить самолет, мы должны будем всю кухню разворотить?

Настя пришла в себя и пошла в наступление на отца.

– Папа! Не утрируй! Я ведь кожаный диван в твоем кабинете не тронула.

– Еще этого не хватало.

Возмущение Сан Саныча медленно сошло на нет. Он неожиданно заявил, что когда увидел, как я полосую диван, то подумал, что ищу в нем драгоценности. А что он еще должен был подумать?

– Ну, вот, а мы хорошее дело сделали! – успокоила его Настя. – Ты бы никогда в жизни не расстался с этим барахлом.

– А вот это ты уже с чужого голоса поешь! – сказал Сан Саныч.

– Я с мамой согласна! – быстро ответила Настя.

Пока отец с дочкой выясняли отношения, я стоял как неприкаянный. Чего встревать в чужой разговор и так все понятно. Настя перегнула палку. Никто бы ей не разрешил резать диван. Когда Сан Саныч вновь повернулся ко мне, я не смог ничего умнее придумать, как спросил его, продолжать мне дальше резать или прекратить на этом?

– Чего уж теперь? – махнул рукой Сан Саныч.

– И кресла можно? – на всякий случай решил я уточнить.

– Вы и кресла собрались порезать? – удивился он.

– Папа! – послышался воркующий голос Насти. – Нам обивки может не хватить.

– Но они же, почти, как новые…

– Вот, именно! – стояла на своем Настя! – Почти! А почти не считается. Что мы хуже других?

Этот довод видимо был сильным аргументом. Сан Саныч окончательно махнул на нас рукой.

– Делайте что хотите, только куда вы теперь денете этот диван и кресла? Если выставить к мусорным бачкам, люди скажут, специально порезали, чтобы никому не досталось.

Настя его успокоила.

– Не волнуйся папа. Данила что-нибудь придумает!

Сан Саныч впервые улыбнулся и сказал:

– Я в этом ни минуты не сомневался. Ваш дружок на придумки горазд. Хотелось бы на ваш фаэтон хоть одним глазом глянуть. И кто интересно у вас будет тягловой силой?

Молодец Настя. Промолчала она о том, что мы собрались запрягать страуса Ваську. Лишь спросила отца, можно ли на время отдать еще и коврик?

– Какой же это коврик, это ковер! – сказал Сан Саныч.

Хорошо, что в это время у него зазвонил мобильный телефон. Настя рыкнула на меня:

– Чего, стоишь как истукан. Заканчивай быстрее!

Я, на всякий случай еще раз, в присутствии Сан Сныча громко спросил:

– И кресла, резать?

Сан Саныч как-то неопределенно махнул головой. Я понял, что нет, резать нельзя, а Настя поняла наоборот. Обивки с дивана могло не хватить, это даже мне было видно. Поэтому когда Сан Саныч продолжая деловой разговор ушел к себе наверх, мы быстро порезали оба кресла. Затем скомкав сунули красный бархат в целлофановые пакет, и торопливо ретировались из Настиного дома.

– За такие дела, меня бы дед два дня порол ремнем! – на обратной дороге сказал я Насте. Она стрельнула в меня удивленными глазами.

– Тебе доставалось ремня?

Я покраснел. Было такое в прошлые года, когда я был возрастом. Мне и Даниле дед всыпал пару раз, когда мы взрывали на костре патроны. После того случая дед сразу же продал ружье. Я соврал:

– Нет, ремнем не доставалось, но дед всегда грозится им.

– Врешь ты все!

– Чего мне врать!

Когда мы пришли к Даниле, возок он уже отчистил от грязи и теперь прикручивал к нему отпиленный кусок доски.

– Чего вы там так долго копались? – с возмущенным возгласом встретил он нас. – Я тут один уже совсем запарился. Поддержать даже некому. – И тут же хитро прищурив глаза, спросил: – Дома никого не было?

– Сан Саныч пришел!

– Ну и…

– Ну и сказал, – решил я постращать дружка, – чтобы ты брал иголку с ниткой и шел ремонтировать диван.

– Правда? – глаза у Данилы испуганно округлились. – Или шутишь?

– Чего мне шутить? – невозмутимо пожал я плечами.

Настя его успокоила.

– Папа сказал, чтобы ты, куда хочешь, туда диван и кресла девал. Чтобы сегодня же их забрал. – приврала она. Данила встрепенулся. Он не знал, верить нам или нет?