Наталия Кузнецова - Дело о великом маге

Здесь было все же безопасней, чем под кроватью в чужом доме. Теперь ему только оставалось дождаться, когда Святослав Петрович уйдет из сада, и спокойненько выскочить на улицу.

Но цветовод, прежде чем удалиться, подошел к своему сараю и захлопнул дверь. И Ромка остался сидеть взаперти, пока к нему на помощь не пришла Лешка.

Теперь в чужом сарае их было трое. Ромка не унывал.

— Я думаю, он скоро уйдет. Не век же ему в саду торчать, — спокойно сказал он.

И нет бы ему смирно сидеть на месте и ждать подходящего момента! К сожалению, Ромка был слишком нетерпелив и непоседлив.

Он подтянул к себе один из ящиков и встал на него, чтобы посмотреть в щелку между досками.

Но ящик оказался хлипким и развалился под Ромкиным весом. Чтобы не упасть, Ромка уцепился за металлический стеллаж, на котором стояли коробки, банки, склянки и всякие другие предметы, и все они с грохотом оттуда посыпались. Одна банка, самая причем большая, оказалась плохо закрытой, и из нее на Ромку вылилась какая-то маслянистая, густая и вонючая темная жидкость. Должно быть, то был садовый вар, которым обмазывают деревья, а может, что-то еще, он в этом не разбирался.

— Вот блин! — пробормотал Ромка и нагнулся в поисках тряпки или газеты, чтобы стереть с себя эту гадость.

Тряпку он не нашел, зато увидел тоже упавший с полки свернутый в трубку пожелтевший от старости какой-то плакат. Недолго думая, Ромка оторвал от него кусок, смял в кулаке и принялся им вытираться.

Лешка оторвала другой кусок, чтобы ему помочь, но увидела на лицевой стороне плаката яркие краски и решила посмотреть, что на нем изображено. Она развернула бумагу. Это оказался не плакат, а афиша. На нее смотрели два веселых — рты до ушей клоуна в смешных высоких красно-белых колпаках и красных же камзолах в белую полосочку.

«Цирк! Цирк! Цирк!» — гласила надпись сверху.

Но это еще было не все. Клоуны, склонившиеся друг к другу своими колпаками, образовывали своеобразную арку, под которой стоял стройный человек в черном фраке и цилиндре, с изящной тросточкой в руке. А еще ниже было напечатано:

Акробаты, воздушные гимнасты, эквилибристы… Весь вечер на манеже веселые клоуны Стоп и Степ. Гвоздь программы: великий маг Святослав Жемчугов».

Лицо мага с тросточкой было очень знакомым. Лешка внимательно в него вгляделась: ну конечно, это Святослав Петрович, только значительно моложе. А что в этом удивительного? Ведь сарай этот его, потому в нем и валяется его собственная афиша. Значит, вот кем он раньше работал: фокусником в цирке.

Сначала Лешка подумала об этом просто так, мельком, а потом вдруг оторопела от пронзившей ее страшной догадки: если Святослав Петрович был фокусником, то ему ничего не стоило незаметно подбросить пластиковую карточку в вещи Руслана. А манипулируя вазой с цветами — Ромка же сказал, что видел дельфиниумы на сейфе Евгения Михайловича, — запросто взять деньги, хотя бы и хозяин находился в это время рядом с ним.

А Ромка все пыхтел, пытаясь очиститься от налипшего на него вара, и ничегошеньки не замечал вокруг себя.

Лешка сунула ему афишу прямо под нос.

— Рома! Посмотри! Святослав Петрович-то прежде был фокусником.

Ее брат отбросил свою бумажку и выхватил у сестры афишу.

— Вот это да!

Ромка соображал еще быстрее своей сестры. Ему сразу стало понятно, кто украл у Евгения Михайловича деньги и подставил Руслана.

— Лешка, это меняет все дело! — взволнованно проговорил он. — Помнишь, как все, и Анюта и Игорь, в один голос говорили, что украсть деньги мог если не мальчишка, то какой-нибудь маг-чародей, фокусник?

— Вот именно, — кивнула сестра.

Ромка осторожно выглянул за дверь, и его охватили сомнения.

— Но, послушай, мы же вычеркнули его из списка из-за его больной руки. С одной рукой, согласись, никакой фокус не удастся.

И то ли юный сыщик от волнения повысил голос, то ли хозяину что-то понадобилось взять в своем сарае, но только дверь внезапно распахнулась, и Святослав Петрович возник на его пороге.

И за ручку двери он держался правой, забинтованной рукой. Не ожидал, видно, кого-то здесь увидеть и потому не счел нужным притворяться. А Лешка, растерявшись и испугавшись, уставилась на эту его руку и не успела отвести глаза. И фокусник прекрасно распознал ее мысли.

А потом он перевел цепкий взгляд с нее на Ромку, с Ромки — на Руслана, затем — на свою афишу и, не сказав им ни единого слова, захлопнул за собой дверь. Да еще и подоткнул ее чем-то тяжелым, должно быть, ломом.