Поль-Жак Бонзон - Тайна похищенного пса

«Компания Гро-Каю» в полном составе ждала меня у Пиратского Склона. Почти все уже купили газету, где крупными буквами было написано:

Однако мы почти не говорили о своем вчерашнем «подвиге». Вчера вечером в темноте ребятам почти не удалось разглядеть Кафи, и теперь они стремились поскорее с ним познакомиться. Кафи показался им еще красивее и умнее, чем я рассказывал. Всем хотелось его побаловать, каждый принес что-нибудь вкусное; я *даже подумал, что у Кафи может случиться расстройство желудка.

— Как жаль, что Мади уезжает, — вздохнул Стриженый. — Кафи бы тоже с ней гулял…

Когда я сказал, что иду от нее и что она очень грустит, ребята притихли. С нами не было только Сапожника, и мы решили его предупредить о предстоящем визите. Он жил недалеко от Крыши Ткачей. Чтобы попасть к его дому, надо было пройти по улице Птит-Люн. Поравнявшись с моим домом, мы обратили внимание на полицейского, который внимательно рассматривал табличку с названием улицы.

— Наверное, это к тебе, — предположил Корже, — это ведь ты оставил в комиссариате свой адрес.

Наконец полицейский постучался к консьержке; услышав, что он назвал мое имя, я подошел.

— Да, именно здесь, — сказала консьержка, показывая на меня пальцем. — Вот он!

Полицейский вручил мне конверт и укатил на своем велосипеде.

Конверт дрожал у меня в руках. Почему-то мне показалось, что полицейские хотят отнять у меня Кафи…

В конверте была повестка: я должен был явиться в комиссариат по неотложному делу. Что там еще могло случиться?

— Не беспокойся, — сказал Корже. — Если полиция не занимается розыском пропавших собак, то она их и не отбирает.

Ребята решили пойти со мной. На этот раз полицейские уже не смотрели на нас с пренебрежением.

— А, вот и наши детективы из Круа-Русс! — весело заметил один из них.

Но я все равно очень волновался, когда шел к комиссару полиции: наша прошлая беседа произвела на меня большое впечатление. Вопреки ожиданиям комиссар встретил нас с улыбкой.

— Сегодня утром, — сказал он, — мы вызвали даму, что живет на улице Руэтт; она узнала некоторые драгоценности, в частности маленькую золотую шкатулку — она ею очень дорожит. Эта дама хочет видеть того из вас, кто помог вернуть ее вещи… ведь это ты, не правда ли?

Он указал на меня.

Нет, господин комиссар, не только я; это мы все.

Ну хорошо, тогда идите все вместе — она вас ждет. Я не знаю, что она хочет вам сказать.

Вот и все. Мы снова оказались на улице.

— Может, она хочет купить Кафи? — предположил Корже. — Ведь это благодаря ему удалось найти драгоценности!

Конечно, он пошутил; но кто знает?

Мы отправились на улицу Руэтт. Дом нашли сразу. Интересно, как там внутри? Должно быть, шикарно… Наверх вела широкая каменная лестница с красивыми металлическими перилами. Мы поднялись на третий этаж.

— Звони, Тиду, — подтолкнул меня Стриженый, — ведь она тебя хотела видеть!

Нам открыла пожилая дама с седыми волосами. Увидев у своих дверей столько мальчишек, она испуганно отпрянула, но, заметив Кафи, сразу поняла, в чем дело.

— Я ждала только одного, — сказала она, улыбаясь, — но я рада, что пришли все.

Дама пригласила нас войти. Стриженый прятался за нашими спинами — он был озабочен своим беретом: с одной стороны, не осмеливался его снять, а с другой, не считал удобным оставаться в головном уборе. Я еще никогда в жизни не видел такой шикарной квартиры: везде лежали красивые ковры, на них даже страшно было наступить. Кафи высоко поднимал лапы — его щекотал длинный ворс.

Дама изо всех сил старалась нас ободрить. Она уже знала о необыкновенных приключениях Кафи — ей рассказали в комиссариате, и в газетах об этом было написано.

— Значит, — начала она, гладя Кафи, — благодаря этой замечательной собаке и всем вам я снова получила свои украшения. Самое главное, что нашлась шкатулка — я ей очень дорожу, это семейная реликвия. Когда меня обокрали, я дала себе слово отблагодарить того, кто мне ее вернет.

Она подошла к небольшому секретеру, открыла дверцу и вернулась к нам.

— Вот!

Дама протянула мне десять совершенно новых купюр — огромные деньги; у меня рука не поднялась их взять. Мы стали дружно отказываться.

О нет, мадам, мы не хотим!.. Если бы мы только знали!..

Вы не можете отказаться. Я всегда держу данное мной слово. Уверена, вы найдете им применение — вы или ваши родители.