Евгений Некрасов - Блин, победитель мафии

И Блинков-младший пощупал Князеву косуху с полным равнодушием. Кожа была великолепная.

— Что ты как дохлый, Блин?! — обиделся Князь. — Рассказал бы что-нибудь, Блин.

— Мать задержала еще одного террориста, — с намеком сообщил Блинков-младший. И добавил от себя:

— Четыре перелома и вывих носовой перегородки.

— А мне параллельно, Блин, — заявил Князь, хотя ему не было параллельно. Он боялся, что Блинков-младший когда-нибудь обучится у мамы секретным приемам из арсенала контрразведчиков-нелегалов.

— Ну, я пошел, — заторопился Блинков-младший и все испортил. Увядший было Князь с большим сомнением, но все же поднес к блинковскому носу свой почти взрослый бугристый кулак.

— Куда, Блин? Забыл, Блин? Ты на счетчике, Блин.

Если бы от испуга сердце на самом деле уходило бы в пятки, подумал Блинков-младший, это спасло бы массу народу от смертельных ранений.

— Валяй, зови мамочку, — безразличным голосом разрешил Князь. — Я от тебя, Блин, десять раз мокрое место оставлю.

Блинков-младший осторожно вздохнул, чуя табачный запах от княжеского кулачищи.

— Неси должок, Блин, а то выпить не на что, — сказал Князь и коротко ударил Блинкова-младшего по носу. Боль была терпимая, но Митька почувствовал, как из ноздри побежала теплая струйка и громко шмыгнул.

— Сопляк! — заявил Князь. — Мне об тебя даже руки марать неохота. Ты думаешь, питбуль у нас на что? Питбультерьер, Блин, пес-убийца. Бабка его кормит живыми кроликами, понял, Блин? Для кровожадности… Памятник тебе поставим за наш счет. С надписью «Незабвенному Блину от Голенищевых-Пупырко».

Где-то в вышине со стеклянным дребезжанием захлопнулось окно, наверное, то, из которого Князю запрещали кричать «Блин!» За помоечную ограду забежала дворовая собака и деловито пометила любимый блинковский холодильник «Иней», глядя перед собой печальными глазами.

Князь молча пнул собаку ногой, но не достал и снова повертел кулаком у блинковского носа.

Деваться от него было некуда.

Как финансово одаренный подросток Блинков-младший твердо знал, что если заплатишь рэкетиру один раз, то будешь платить всю жизнь. А всю жизнь платить князю Голенищеву-Пупырко-младшему было просто нельзя уже потому, что тогда пришлось бы всю жизнь любоваться его физиономией.

С другой стороны, Блинков-младший знал, что надежно прикрыть от рэкета способна только личная охрана. Мама тут совершенно не годилась. Она с девяти утра до семи вечера с большим военным перерывом на обед ловила шпионов и террористов, а потом еще шла по магазинам. Если вычесть сон, чистку орденов и личного оружия и тому подобные хозяйственные дела и засчитывать только чистое время, как в хоккее, то на Блинковых у нее оставалось не больше часа в сутки.

— Не слышу ответа, Блин, — нажал голосом Князь и сунул Блинкову-младшему под ложечку тяжелым кулаком.

В конце концов, не мы первые, не мы последние, философски рассудил Блинков-младший. Вся мировая история состоит из того, что финансово, а также научно и творчески одаренные люди собирают деньги и строят на них всякие полезные и красивые вещи, а потом приходят на готовенькое варвары и протыкают одаренным животы бронзовыми мечами или стреляют в их широкие затылки из наганов. Причем и мечи, и наганы изобретают на свою погибель одаренные.

Было донельзя обидно пропадать, даже не открыв своего банка.

Блинков-младший изо всех сил зажмурился и сказал:

— Ничего я тебе не должен.

— Как же, Блин?! — возмутился Голенищев-Пупырко-младший. — Алгебру ты мне дал списать? Не дал, Блин. Двойку я получил? Получил, Блин…

В этот момент Блинков-младший на всю жизнь решил, что его банк так и будет называться — «Блинков-младший». Или даже «Блинковъ-младший», по-дореволюционному. Это добавит фирме доверия.

— Предок меня оштрафовал на пять баксов? Оштрафовал, Блин, — упоенно талдычил князь Голенищев-Пупырко-младший. — Ты мне заплатил? Не заплатил, Блин. Проценты набежали?…

Князь перевел дух и, наверное, посмотрел на Блинкова-младшего.

— Ты че с закрытыми глазами? Хорош торчать, Блин. В общем, у тебя сто сорок баксов, половина — мне.

Двести четыре, поправил про себя Блинков-младший и открыл глаза. В мире ничего не изменилось, только собака ушла.

— У нас будет долгая жизнь, Князь, — чувствуя себя старым и усталым, сказал Блинков-младший. — Тебе останется папина торговля, Князь, а я открою банк. Я тебя разорю, Князь, а ты побьешь мне витрины кирпичом. И тогда я велю охране класть тебя мордой в асфальт столько раз, сколько ты подойдешь к моему банку. Мордой в асфальт, Князь.