Роберт Стайн: Признание

— Что тебе нужно, Ал?

— Двадцать долларов, — ответил он, протягивая ко мне огромную лапу с черной грязью под ногтями. Очевидно, копался в своей машине. — Это все. Всего двадцать баксов.

— У меня их нет, — грубо ответила я, скрестив руки на груди. — На самом деле.

— Ты самая лучшая, Джули, — пропел Ал, не опуская руку. Теперь он держал ее у моего лица. — Ты великая. Ты внушительная. Двадцать баксов. Я не стал бы просить, если бы у меня не было крайней необходимости.

У меня чуть не вырвался стон отвращения.

— Ал, я полностью на мели. И кстати, ты мне уже должен двадцать баксов.

— Уходи, Ал, — вмешалась Хиллари. — Почему бы тебе не устроиться на работу?

— Да кто его возьмет? — с сарказмом произнесла Тейлор.

Я слегка удивилась тому, что она вступила в разговор. Тейлор переехала в Шейдисайд перед Рождеством и была в нашей компании всего около месяца, так что недостаточно хорошо знала Ала, чтобы отпускать в его адрес такие реплики. Я подумала, что она просто хочет помочь мне выпутаться.

Ал вынул сигарету из кармана черной фланелевой рубашки. Зажег ее и бросил спичку на пол.

— Эй, прекрати! — крикнула я, указывая ему на дверь. — Ты же знаешь, мои родители запрещают курить в доме.

Он обошел вокруг меня, посмеиваясь. Потом сильно затянулся и выдохнул весь дым прямо мне в лицо.

— Оставь ее в покое, Ал, — грозно проговорила Хиллари, вставая со стула и отодвигая его в сторону.

Мы с ней окружили его.

— Эй, тпру! — Он поднял обе руки, как будто бы сдаваясь.

— Убирайся! — потребовала я. — Если моя мама вернется домой и почувствует запах сигаретного дыма…

Он смахнул пепел на кухонный стол, ухмыльнулся, сузил глаза и посмотрел на меня.

— Джули, твои родители не разрешают тебе курить? Но я-то знаю твой маленький секрет, не так ли? Ты ведь все равно куришь.

— Заткнись! — резко откликнулась я.

Его ухмылка переросла в насмешку.

— Я видел, как ты курила в торговом центре на прошлой неделе. — Он выдохнул еще больше дыма мне в лицо. — Джули плохая. Джули пло-хаааааааая! Может, мне рассказать об этом твоей маме?..

— Только посмей! — завизжала я.

В девятом классе мама застукала нас с Хиллари, когда мы курили в моей комнате, и устроила нам неописуемый скандал. Она ярая противница сигарет. А затем пообещала мне вознаграждение в тысячу долларов, если я больше не притронусь к ним до окончания школы. Я боялась даже думать о том, что сделали бы мои родители, если бы узнали, что иногда я все-таки покуривала с моими друзьями. Мама наверняка сделала бы из мухи слона, и это было бы ужасно. Действительно ужасно. И я знала, что Ал не шутит. Он мог рассказать моей маме, что я курю… Если я не буду с ним в хороших отношениях.

Вот почему я одолжила ему первые двадцать долларов.

— Ал, я на мели. Правда, на мели, — объясняла я.

— Ладно. — Он еще раз смахнул пепел на стол, прямо перед Тейлор.

— А зачем тебе нужны двадцать долларов? — поинтересовалась Хиллари.

— Для того, чтобы я смог вывезти Тейлор на прогулку, — снова ухмыльнулся Ал.

— Ха-ха! Напомни мне засмеяться, — проворчала Тейлор и показала ему язык.

— А мне очень нравится, когда ты так делаешь, — сказал он ей.

Она тяжело вздохнула и покачала головой:

— Когда же ты повзрослеешь?

Ал повернулся ко мне. Мне не понравилось холодное выражение его лица. Я не привыкла видеть у него такую суровость.

— А что, Джули, если я прожгу небольшую дырочку в столе? Как ты думаешь, тогда у тебя найдутся двадцать баксов?

— Ал, пожалуйста… — начала я.

Он зажал сигарету между пальцами и стал опускать горящим концом на столешницу.

— Ал, не надо! — завопила я и кинулась к столу.

Но он преградил мне путь широкой спиной и очень близко поднес зажженную сигарету к желтой огнеупорной пластмассе.

— Ну, давай, Джули! Найди двадцать баксов. Ты же не хочешь, чтобы твоя мама обнаружила большую выжженную дырку, не так ли?

— Прекрати это, остановись!

Мы с Хиллари оттолкнули его от стола. Сигарета упала на пол. Ал рассмеялся, раздражая нас громким хохотом. Мы потащили его к кухонной двери.

— До свидания, Ал, — сказала я.

Но он вырвался и повернулся к Хиллари.

— Твой папа известный врач. Держу пари, у тебя есть двадцать долларов.

Хиллари устало вздохнула.

— С чего это я должна давать тебе деньги?

Ал так близко наклонился к ее уху, что не мог не уколоться об ее свисающие оранжевые стеклянные серьги.

— Из-за химии, — прошептал он нарочито громко, чтобы мы с Тейлор услышали.