Владимир Кузьмин - Ожерелье императрицы

– Я не так часто читаю газеты…

– Знаю, что вы предпочитаете беллетристику, – улыбнулся Андрей Сергеевич. – Вот, кстати, вам и презент из Великобритании, новый, свежайший рассказ про Шерлока Холмса.

Я взяла из его рук тоненькую тетрадку, почти ничем не отличимую от русских копеечных книжонок господина Сытина [63], но напечатанную на английском языке.

– «Пустой дом», – прочла я название. – Спасибо! Но иногда я читаю и газеты. Или дедушка нам пересказывает прочитанное в них. Так вот, во многих газетах и у нас и в Европе нередко пишут, что скоро возможна война.

– Пишут. И имеют к тому основания.

– А мне вот кажется, что война уже идет.

Андрей Сергеевич вновь промолчал, глядя прямо перед собой.

– А значит, в том пакете было что-то очень и очень важное.

И вновь никаких возражений, лишь молчание, которое и так принято считать знаком согласия, а мы об этом еще и договорились.

– Так отчего все эти бумаги находились при Алексее Юрьевиче, а не были переданы вам в посольство? – не удержалась я от прямого вопроса.

– Бывает так, что место, кажущееся самым безопасным для хранения ценностей, таковым не является. По определенным причинам.

Пришлось задуматься. Намек был сделан прозрачный, но все же это был просто намек. Опять же причины могли быть весьма разными. Я перебрала в голове несколько вариантов и почти мигом нашла ту, по которой единственно и могло быть небезопасным такое место, как посольство могучей державы. И словечко, уже мною слышанное, или в тех же газетах читанное, припомнилось.

– Это мне понятно, – сказала я. – Вот амбар считается безопасным для хранения зерна, покуда там не заведутся мыши или кроты [64].

– Да, грызуны – вещь опасная для зерна, – Андрей Сергеевич не сдержал улыбки.

– А средство, чтобы их вытравить, нашлось?

Я понимала, что разговор наш, пусть он и ведется иносказательно, все равно стал чересчур откровенным, и ответа не особо ждала, но секретарь лондонского посольства неожиданно ответил на него:

– Тут ведь как? Важно знать, что за порода мышей завелась, тогда и средство можно найти. Для наших мышей оно одно, для немецких – другое. Последние очень уж расплодились, случись что, себе подобных пожрать готовы. Но зато, как только они друг дружку пожирать принялись, мы и отыскали средство от них. Одну такую мышку в Лондоне едва не слопали, за второй аж в Россию забраться попытались, когда мы ее в мышеловке сюда отправили.

Пока я соображала, что к чему, Андрей Сергеевич молчал. Выходило, что первой мышью является Огюст Лемье, на которого, по словам мистера Фрейзера, дважды совершалось покушение, хоть он и находился под стражей в тюрьме. Ну а второй был предатель, служивший в нашем посольстве. Я кивнула Андрею Сергеевичу, что поняла, он одобрительно кивнул в ответ.

– Простите великодушно, – сказал он, – но мне уже пора. Так что еще один-два вопроса, и нам нужно будет прощаться.

– Экономка… – Я так и не нашлась, как спросить о ней не напрямую.

– Ладно, я все равно сказал много больше, чем следовало. Да, вы правы. Эту женщину в дом графа подсунул наш человек из посольства, воспользовавшись своим старым знакомством с графом Никитиным. Вроде бы попросил его о дружеской услуге, сказал, что обязан этой женщине, а деньги просто так она не берет. В этих словах была и доля правды. Но, к его несчастью, экономка так ничего и не сумела сделать. Вернее, я почти убежден в этом, она даже не пыталась делать что-то, что считала предосудительным. Так что даже после смерти графа, которую она никак не связала с несколько необычными просьбами другого русского знакомого, она не делала даже попытки скрыться, искренне и справедливо полагая себя ни в чем не замешанной. Но едва полиция ей это позволила, спокойно уехала.

– Выходит, эта женщина была либо невероятно хитра, либо невероятно простодушна и наивна.

– Последнее, – уверенно ответил Андрей Сергеевич. – Именно по этой причине ее невозможно было просить напрямую сделать или вызнать что-либо, приходилось с ней общаться экивоками, и толку от этого не вышло никакого.

– А что же Алексей Юрьевич, неужто он ни о чем не догадывался?

– Догадывался. Он очень опытный человек. К тому же первым начал подозревать именно этого человека, да и просьба выглядела странной. Судя по намекам в дневнике, он и испанскую горничную подозревал.

– Ну тут было несложно догадаться. Ему же сообщили телеграммой из бюро по найму прислуги, кто должен работать в его доме. И тут неожиданная замена! Не мог он такой странности не заметить!