Елена Усачева - Добро пожаловать в кошмар!

– Она не знает, где гостиница.

– Инга тоже с Борзовым не пойдет, – занудной пилой зудела Голубева.

– Нет никакого бара. – Вадим пристально смотрел на одноклассника.

Андрюху передернуло. И черный этот все не выходил из головы. Да и Ким должна была уже давно вернуться.

– Ну, хорошо, – сделал вид, что сдался Василевский. – Трубочист к удаче, а что там у нас с неудачей? Ты хочешь сказать, что все наши повстречали черта?

– Зачем? Достаточно встретить палача. Ты экскурсовода сегодня слушал? Она нам об этом рассказала. – И отвернувшись, добавил: – Как будто бы специально. Все твердила, что нам пригодится.

– С тем же успехом ты можешь ждать, что дорогу тебе перебежит шкаф. Какие палачи в двадцать первом веке?

– Люди в красном. Палачи ходили в красных одеждах, чтобы их было видно издалека и народ успевал уйти с их дороги.

– Люди в черном, люди в красном… – Андрюха замер, не договорив. – В красном! – ахнул он, опускаясь на ступеньку. – Он был в красном! Танька у него пошла имя спрашивать.

– Зачем? – снова подала голос Лена.

– Все это легенда про Олева. Ким говорила, что узнать имя слишком легкое задание… Погоди! – приподнялся он. – Так что же это выходит – этот красный всем повстречался?

Всем красный, а ему черный! Это получается, что он теперь в тень превратится?

– Маловероятно, если учесть, что все пошли в разные стороны.

Какое-то время ребята смотрели друг на друга. И вдруг Андрюха коротко рассмеялся.

– Разыгрываете, да? – Он переводил взгляд с одного лица на другое. – Дурака нашли? Все пропали! Не смешите меня! Это же не Бермудский треугольник, чтобы здесь пропадать!

Андрюха помчался наверх. Третий этаж был тих. Он нырнул в свою комнату, где расположился вместе с Вадимом, оглядел низкие балки, упирающиеся в белоснежный потолок, метнулся в соседний номер, к Мамкину и Борзову с Акопяном. Комната была заперта, за дверью тишина. У Наток тоже. И только у Маргариты Викторовны горел свет, звучала музыка.

– Здрасте, – прошептал Василевский, проходя мимо приоткрытой двери.

– Здравствуй, Андрей. Все хорошо?

Василевский кивнул, мало заботясь о том, увидят ли его. Если предположить худшее, то его нынешнее состояние можно назвать просто идеальным.

– Я еще немного полежу, и пойдем ужинать. Кто-нибудь еще вернулся?

– Вернулся, – шепотом ответил Василевский, пробираясь к лестнице.

– А еще мне кажется, что здесь кто-то ходит, – быстро шептала Лена, перегнувшись через край лестницы. – Ступеньки скрипят. Ты слышишь?

– Шагов я ничьих не слышу. – Вадим все еще сохранял видимое спокойствие. – Сквозняк. Окно где-то открыто.

Хлопнула входная дверь. Все вздрогнули.

– Никого нет, – пискнула Лена и посмотрела на спускающегося Андрюху. Взгляд у нее был сумасшедший. Глаза широко распахнуты.

– Что делать будем? – спросил Василевский, спотыкаясь на ступеньках. – Маргарита спрашивает про остальных.

Бокштейн снова стоял под лестницей. Ленка вцепилась в перила так, что костяшки пальцев побелели.

– Есть версия, что мы сами себя напугали. – Бокштейн повел плечами, сбрасывая напряжение. – Все действительно разбрелись по разным закоулкам. У половины нет роуминга на телефонах, кто-то не положил денег, остальные сидят в железобетонных подвалах.

– Вот, опять, – шмыгнула носом Ленка, приседая. – Слышите?

Андрюха поднял глаза. Он не услышал. Он увидел. Черноволосый стоял у Ленки за спиной и улыбался. Голова его резко склонилась к плечу. Василевский коротко вскрикнул, отшатываясь к стене. Вслед за ним завизжала Голубева. Черноволосый тут же исчез, подарив напоследок Андрюхе свою демоническую улыбку.

– Ты видел? – Рука Василевского, показывающего на Ленку, заметно дрожала.

– Пошли отсюда! – Бокштейн снял со столбика около основания лестницы свою куртку. – Поднимись к Маргарите, – бросил он Василевскому, – скажи, что мы сами разберемся с ужином. И деньги возьми. Мы, может быть, надолго. Голубева, не стой! – подогнал он Ленку, крадущуюся по лестнице вниз.

– Ребята, что произошло? – донеслось с третьего этажа.

– Ничего у нас не произошло, – напомнил Вадим поднимающемуся Василевскому. Тот часто закивал, словно пытался убедить в этом сам себя.

Перед дверью учительницы Андрюха несколько секунд простоял, приходя в себя. Вряд ли лицо у него сейчас было убедительным для утверждения «у нас все хорошо». Но Маргарита Викторовна лишних вопросов задавать не стала, согласно кивнула и только удобней вытянула ногу на кровати.