Роберт Стайн - Загадка снежного человека

— Может быть, он видел ужасного снежного человека? — предположил я.

— А откуда ты знаешь, что снежный человек вообще существует? — усмехнулась Ни-коль. — Ты же пока даже следов его не видел.

— Николь, люди видели его своими собственными глазами, — ответил я. — Если его нет, зачем же мы туда едем?

— Кое-кто говорит, что видел его, — сказала Николь. — Скорее, люди думают, что видели именно снежного человека. Я в это не поверю, пока не узнаю о нем побольше.

Самолет описывал круги над маленьким городком. Я застегивал и расстегивал молнию на своей куртке-«аляске». Еще несколько минут назад мне страшно хотелось есть, но сейчас я так волновался, что уже не мог думать о еде.

«Наверняка где-то в снегах живет этот ужасный человек», — думал я. Я в этом был просто уверен. Меня знобило, несмотря на поток теплого воздуха, поднимающегося из нагревателя.

А вдруг мы и вправду его найдем? Что тогда произойдет? И что будет, если снежному человеку не понравится, что его фотографируют?

Теперь самолет летел очень низко, готовясь приземлиться. Мы сели, глухо ударившись о землю, и помчались по посадочной полосе. Когда пилот затормозил, самолет накренился.

Что-то огромное замаячило в конце посадочной полосы. Что-то огромное, белое и ужасное.

— Смотри, папа! — закричал я. — Вот он! Ужасный снежный человек!

Самолет остановился прямо перед огромным монстром.

Папа, Николь и пилот — все дружно рассмеялись. Надо мной.

Терпеть этого не могу! Но мне не в чем было их винить. Огромный белый монстр оказался белым медведем.

Статуей белого медведя.

— Белый медведь — символ этого города, — объяснил пилот.

— Угу, — пробурчал я. Я чувствовал, что краснею. Я отвернулся.

— Джордан все знал, — сказал папа. — Просто это его очередная хохма.

— Ну конечно! — подхватил я. — Я с самого начала знал, что это статуя.

— Ничего ты не знал, Джордан, — сказала Николь. — Ты и в самом деле испугался!

Я ударил Николь по руке.

— Вовсе нет! Я пошутил!

Папа обнял нас обоих.

— Приятно посмотреть, как они пикируются друг с другом.

— Да уж, веселые ребята, — отозвался пилот.

Мы выпрыгнули из самолета. Пилот открыл багажное отделение. Мы с Николь достали свои рюкзаки.

В поездку папа взял с собой огромный герметично закрывающийся ящик — сундук — для пленок, фотоаппаратов, еды, спальных мешков и других припасов. Пилот помог ему вынести сундук из самолета.

Ящик был такой большой, что сам папа запросто мог в нем поместиться. Он был похож на красный пластмассовый гроб.

Здание аэропорта Икнека представляло со-бой маленький деревянный домик — всего две комнаты. Два пилота в кожаных куртках сидели за деревянным столом и играли в карты.

Высокий плотно сложенный мужчина с темными волосами, густой бородой и задубелой кожей на лице встал и через всю комнату направился к нам, чтобы поздороваться. Из-под расстегнутой серой парки была видна фланелевая рубашка, на ногах — штаны из оленьей кожи.

«Наверное, это и есть наш проводник», — подумал я.

— Мистер Блейк? — обратился мужчина к папе низким хриплым голосом. — Я Артур Максвелл. Вам помочь?

Он принял один конец сундука у пилота.

— Этот ящик слишком велик, — прибавил он. — Вам действительно нужно все это барахло?

Папа покраснел.

— У меня много фотоаппаратов, штативов и вещей. Хотя, наверно, я перебрал с багажом.

Артур нахмурился и посмотрел на нас с Николь.

— Это точно.

— Зовите меня Гарри, — сказал папа. — А это мои дети — Джордан и Николь. — Он кивнул в нашу сторону.

— Здравствуйте, — улыбнулась Николь.

— Приятно с вами познакомиться, — сказал я. Я могу быть вежливым, когда нужно.

Артур пристально посмотрел на нас и что-то проворчал себе под нос.

— Вы не говорили о детях, — обратился он к папе через минуту.

— Я уверен, что говорил, — возразил папа.

— Что-то не припомню. — Артур нахмурился.

Все замолчали. Мы вышли из дверей аэропорта и оказались на грязной дороге.

— Хочу есть, — сказал я. — Давай поедем в город и перекусим.

— А как далеко до города, Артур? — спросил папа.

— Как далеко? — отозвался Артур. — Да он перед вами!

Я удивленно огляделся вокруг. Тут была толь-ко одна дорога. Она начиналась от аэропорта и упиралась в гору снега в двух кварталах от него. Вдоль дороги здесь и там стояли несколько деревянных домиков.

— Это и есть город? — выпалил я.

— Это, конечно, не Пасадена, — проворчал Артур. — Но мы здесь живем.