Наталия Кузнецова - Дело о подколодной змее

Лешка приподняла лицо и увидела, как змея уползает за плиту, а Шура держится за свою ногу. А там четко обозначились два небольших красных пятнышка, вокруг которых мгновенно образовалась краснота.

Но ведь ужи не жалят!

— Значит, это не уж? — с удивлением произнесла девочка.

— Не уж! — с ужасом закричала повариха. — Гадюка!

— Сама ты гадюка, — эхом отозвалась Лешка, и тут же до нее дошел смысл сказанного. Значит, в ее руках был не уж, а самая что ни есть ядовитая змея? Как хорошо, что она догадалась схватить ее за шею, а то сейчас сама так же корчилась бы от ее укуса.

А повариха, обезумев от нестерпимой боли, со злостью вскричала:

— Ну погоди у меня!

Схватив с пола сковородку, она, как разъяренная тигрица, снова ринулась на девочку.

Лешка заметалась по кухне, хотела было выпрыгнуть в окно, но Шура стянула ее с подоконника, больно ударила по плечу и потащила к двери, ведущей в погреб.

— Помогите, — кричала Лешка, но громогласная музыка гасила все ее крики.

Однако никакая, даже самая громкая попса не могла заглушить голос ее любимого брата.

— Лешка, ты здесь? — проорал он, задыхаясь от бега и волнения, и забарабанил в дверь.

— Здесь! — истошно завопила Лешка. Отбившись от разъяренной злодейки, она рванулась к двери и повернула в замке ключ.

Ромка влетел в кухню, Артем с Катькой следом.

Но поварихе было уже не до них. Сев на стул, она с ужасом разглядывала свою красную, все больше и больше распухающую ногу.

— Лешка, а что это с ней? — воскликнул Ромка и шагнул к приемнику. Наконец-то стихла так надоевшая всем музыка.

— Ее вроде бы гадюка укусила, — тяжело дыша, ответила Лешка.

— Да ты че? Правда? А откуда здесь взялась гадюка? И как она могла ее укусить? Кирилл мне говорил, что гадюки сторонятся людей и всегда скрываются при виде них.

Сестра пожала плечом.

— Да это я… ну, ее поймала и в нее кинула. Правда, не думала, что она ее ужалит.

— Ты? Вот это круто! На такое даже я, наверное, не решился бы. А как тебе удалось ее поймать? Где?

— Там, — Лешка указала за окно.

Ромка выглянул наружу и кивнул со знанием дела.

— Понятно. Ночью она около кухни ловила мышей — их тут великое множество, в предутренние часы отдыхала, ну а потом вылезла погреться на солнышке, и тут, на ее бедную голову, ты. Представляю, как бедная змейка напугалась, когда ее схватили и стали ею швыряться в кого ни попадя. Тут никакого яду не пожалеешь, лишь бы спастись.

Повариха издала громкий тягучий стон, но Ромка не обратил на нее никакого внимания. Он отошел от окна, сел на стул и как ни в чем не бывало продолжил свои разглагольствования.

— Между прочим, если укушенному такой ядовитой змеей вовремя не оказать помощь, он может запросто помереть. А если у него наступит аллергическая реакция, то и подавно. Можно, конечно, и выжить, но это как кому повезет. А последствия укуса гадюки — самые мучительные. Ее яд содержит пищеварительные ферменты и потому, попав в тело жертвы, он тут же начинает переваривать ее ткани. Чем быстрее ввести антидот, тем больше шансов на спасение. Я даже знаю, у кого здесь есть противозмеиная сыворотка. — При этих словах Ромка наконец повернулся к страдалице: — Скажи нам, где Денис, и мы тут же за ней сбегаем.

Ничего ему не ответив, повариха выхватила из кармана свой телефон. Но Ромка не дал ей позвонить, а, вырвав мобильник, деловито сказал:

— А телефончик этот нам будет очень даже кстати. Он поможет выйти на твоих сообщников — торговцев лесом. По ним давно тюрьма плачет. Лешка, а когда придут дежурные?

Сестра взглянула на часы.

— Не раньше, чем через час.

— Значит, спешить нам некуда, времени выше крыши. С завтраком, правда, будет задержка, ну да ничего, ради такого дела можно вообще обойтись без завтрака, — Ромка снова уселся на стул, нашел на столе вчерашнюю оладью и с безмятежным видом принялся ее жевать.

Повариха схватила нож и попыталась разрезать на своей ноге ранку. Дотянуться губами до нижней части голени, чтобы отсосать яд, она, как ни старалась, никак не могла.

— К сведению некоторых, еще в семидесятых годах прошлого века ученые установили, что делать надрезы и отсасывать яд — бесполезное, а порой и вредное занятие, — спокойно прокомментировал ее действия Ромка.

— Сходите за сывороткой и приведите сюда Алю. Пожалуйста, — не выдержав жуткой боли, взмолилась повариха.

А нога ее все распухала и распухала. Сама она тяжело дышала, должно быть, из-за поднявшейся температуры. Лешке стало ее жалко. Она тронула брата за руку и со страхом шепнула: