Илона Волынская - Поймать звезду

– Спасибо, Михал Артурыч, – вымученно улыбнулся в ответ балетмейстер. Похоже, похвала его не радовала, а больше всего хотелось, чтоб элегантный любитель балета убрался куда подальше.

– Говорят, нас ждет новая гениальная находка? – с видом заговорщика подталкивая балетмейстера локтем, поинтересовался страстный фан.

– К-какая находка? – настороженно шарахнулся от него балетмейстер, а лицо Зои Павловны стало вдруг напряженным.

– Ну как же, как же, – с лукавой укоризной протянул Михаил Артурович. – Что за секреты между нами, своими людьми… Весь театр уже гудит, думали, я не узнаю! Гуси в «Лебедином»! Какой гениальный ход! Настоящий французский модерн! Настоящий, не побоюсь этого слова, немецкий натурализм и итальянский неореализм! Блестяще, блестяще!

Из-за кулис послышалось короткое всхлипывание – будто кто-то в голос заржал, но ему быстро зажали рот, а потом… балетмейстер мог поклясться, что он отчетливо расслышал шорох больших птичьих крыльев и… гусиный гогот! И все стихло.

– К-какие еще гуси? – тряся головой, точно пытаясь вытрясти непонятные звуки из ушей, пробормотал вконец перепуганный балетмейстер. Зато Зоя Павловна заметно расслабилась.

– Живые, живые, Александр Арнольдович, гуси и утки! – рассмеялся фан. – Как всегда – гениально! Что там Донецк – ни Киев, ни даже, совершенно уверен, московский балет до живых гусей бы не додумались!

– Я тоже… в этом совершенно уверен, – пробормотал балетмейстер.

– Но вот реализация – реализовывать ваши гениальные замыслы кто будет? Видел в Донецке нашего бывшего солиста… – Любитель балета покачал головой. – Великолепен! Как же вы его тогда упустили? – И он с укором поглядел сперва на балетмейстера, потом на Зою Павловну.

– Донецкий оперный хорошим солистам сразу квартиры дает. А я что могу предложить – койку в общежитии? – злобно буркнул в ответ балетмейстер.

– Ну да, ну да… – горестно покивал фан. – А теперь еще это новое несчастье… – он понизил голос, точно говорил о покойнике.

– Какое несчастье, Михал Артурович? – приподнимая брови, поинтересовалась Зоя Павловна.

– Ну как же, Леночка… ребенок… – укоризненно глядя на балетмейстера, покачал головой страстный фан балета. – Может, удастся еще что-то сделать? – понижая голос, поинтересовался он. – Как-то… не допустить?

– Сейчас она его стукнет! – злорадно прошептала подглядывающая из-за кулисы Катька. Выражение лица Зои Павловны – будущей бабушки будущего ребенка – стало откровенно неприятным.

– Леночка – звезда! – с проникновенным благоговением выдохнул Михаил Артурович. – А эта Рита еще неизвестно как с ее партиями справится… очевидно же, что никак!

В противоположной кулисе мелькнуло белое платье – и раздалось злобное шипение, точно там буйствовала кошка с отдавленным хвостом.

– Ленины партии танцует Настя, а не Рита! – подчеркнуто не глядя в кулису, отчеканила Зоя Павловна.

– Настя? – воскликнул один женский голос.

– Настя? – столь же изумленно подхватил другой.

– Что за Настя? – закончил Михаил Артурович.

Не выдержав, Кисонька прекратила натягивать джинсы и тоже тихонько выглянула из кулисы.

Позади Михаил Артуровича в проходе стояли две девушки – две балерины. Прима Лена Матвейчук – и Тася из третьего состава. И обе одинаково вопросительно-удивленно глядели на Зою Павловну.

– Ах да, вас же обеих вчера не было, – вспомнив, пробормотала та. – Да, отдали все главные партии Насте Могилевой – пусть девочка учится.

– Если танцевать некому… Может, тогда… я? – тихо спросила Тася.

Ей не ответили. Только молча поглядели. Лена Матвейчук – с сочувствием, Зоя Павловна – как на убогую, главный балетмейстер – с равнодушным раздражением занятого человека, услышавшего неимоверную глупость, на которую надо что-то отвечать!

– Наверняка Михал Артурычу интересно было бы посмотреть тебя в главной партии! – буркнул балетмейстер и тут же получил тычок в бок от жены.

Тася отчаянно смутилась – до слез на глазах. Бросила торопливый взгляд на Михаила Артуровича и забормотала:

– Нет-нет, я, в общем-то, не претендую, я просто думала, Ритка заболела, раз Настя вместо нее… Ритка ведь так мечтала…

– Мечтать – недостаточно, – отрезала Зоя Павловна. – К тому же Ритку никто из спектаклей не убирал – станцует вторые партии. Мирту в «Жизели», испанский танец в «Лебедином»…

– Да, – вдруг тихо прошептала Тася. – Мечтать – недостаточно, – и опять смутилась, потому что ее шепот неожиданно отчетливо прозвучал на весь зал. – Михал Артурович! А пойдемте… вы… вы мне поможете… – Похоже, она лихорадочно соображала, с чем он должен ей помочь. – Разобраться! С… С моими ведомостями по зарплате! А я пока… переоденусь! – И она подхватила его под руку.