Валерий Роньшин - ОТДАЙ СВОЕ СЕРДЦЕ

Мальчишки взяли по лопате и приступили к работе. Когда они вырыли гроб, Гвоздь подцепил крышку топориком.

Крышка отскочила.

А из гроба выскочил… скелет собаки.

— Гав-гав-гав! — злобно облаял он всех и пустился наутек.

— Лови!.. Лови!.. — азартно закричал майор.

Да куда там — лови! Скелет так припустил на своих костях-лапах, что только кости засверкали.

Видя, что нечисть уходит, Гвоздь вскинул пистолет.

Бах-бах! — выстрелил он два раза.

Бах-бах! — выстрелил следом Кипятков.

Оба фээсбэшника попали в цель. Но собачий скелет продолжал улепетывать как ни в чем не бывало. Подбежав к кладбищенской ограде, он с ходу перемахнул ее. И был таков.

— Вот так номер, чтоб я помер, — сказал майор Гвоздь, убирая пистолет в плечевую кобуру. — Ее даже серебряные пули не берут. Что ж это за тварь?..

— Петр Трофимыч, надо срочно оцепить район! — возбужденно предложили мальчишки.

— А толку-то, — сказала им Крутая. — Вон она какого стрекача задала.

— Вот именно, — согласился с Любкой Гвоздь. — Кипятков!

— Я!

— Обыщи гроб.

— Слушаюсь!

Капитан обыскал гроб.

— На дне гроба обнаружены следы пепла, — доложил он.

— Выходит, она сожгла тетрадку с заклинаниями, — сделал вывод майор и взглянул на поэта.

Афонькин был просто в шоке от всего увиденного.

— Господи… Господи… — бормотал он. — И это существо я любил больше жизни…

— Успокойся, Володя, — похлопал его по плечу Гвоздь. — И постарайся вспомнить, какую считалку ты прочел своей невесте.

— Увы, я не помню…

— Хотя бы одно словечко, — настаивал майор.

— Ой, да там сущая белиберда.

— Ну а какая именно?

Афонькин наморщил лоб.

— Что-то типа — «мени-пени».

— А может, «эни-бени»? — спросил Генка, начиная припоминать считалку, которую слышал в первом классе.

— Да, да! — встрепенулся поэт. — Точно — «эни-бени»!

— Ну а дальше? — теребил его Гвоздь.

Афонькин снова наморщил лоб.

— Вроде какие-то «раки».

— А не «рики-таки»? — спросил Макс, тоже смутно припоминая считалку.

— Верно! — вскричал поэт. — «Рики-таки»!

— «Эни-бени-рики-таки», — повторил первую строчку Кипятков.

— «Тай-бары-барыки-смаки», — мигом вспомнила Любка вторую строчку.

— «Эн-бен-турумбен!» — восторженно завопил Горохов.

— «Бакс!» — выкрикнул Самокатов.

Майор Гвоздь довольно подкрутил усы.

— Как говорится: «И на старуху бывает проруха». Курочкина, конечно, сильная тварь, но не всемогущая. И на нее смертельное заклинание нашлось.

— А вдруг не подействует? — засомневался Кипятков.

— Отставить сомнения, капитан, — приказал Гвоздь.

— Есть отставить сомнения!

— В общем, так, орлы, — заключил майор. — Дело за малым. Нужно найти эту красавицу.

— А где ж ее искать-то, Петр Трофимыч? — задали риторический вопрос ребята.

Вместо ответа Гвоздь принюхался, опустился на четвереньки и заводил усами по земле… Короче, повел себя, как настоящая собака, только что не гавкал.

Все с изумлением наблюдали за действиями бравого майора.

— Вот так номер, чтоб я помер! — воскликнул Гвоздь, становясь на ноги и отряхивая брюки. — Оказывается, эта тварь следы оставила.

— Прикажете вызвать проводника со служебно-розыскной собакой? — тотчас спросил Кипятков.

— Не надо, капитан. Я сам пойду по следу.

— Вы?! — удивились все.

— Так точно. Я ведь в одной из своих прошлых жизней был ищейкой. И звали меня тогда — Рекс!

С этими словами майор Гвоздь пошел по следу. А все остальные пошли за майором.

И пришли они туда, откуда ушли. То есть на Лиговку. К Генкиному дому. Мало того, след привел их к дверям Генкиной квартиры.

— Ни фига себе, — изумился Самокатов.

— Вот так фишечка, — присвистнул Горохов.

— Похоже, парень, Курочкина тебе ловушку устроила, — подкрутил усы Гвоздь.

— Но мы же сорвали все ее планы, — недоумевал Генка. — И с Нестеровой, и с Рукой Смерти.

— Значит, она придумала что-то новенькое.

— Выбить дверь, товарищ майор? — Кипятков уже занес ногу для удара.

— От-ставить, — приказал Гвоздь. — Будем действовать так, будто мы ничего не подозреваем. Звони, Геша.

Самокатов нажал кнопку звонка. В прихожей раздались шаги.

Все затаили дыхание.

Дверь открылась.

— Мама?! — опешил Генка.

Да, на пороге стояла его мать.

— Ты? Ты прилетела? — растерянно моргал Самокатов.

— Как видишь. А ты почему так поздно домой являешься?..

— Скорее рано, мадам, — вмешался майор Гвоздь. — Уже пять часов утра.