Валерий Роньшин - КЛАДБИЩЕ КУКОЛ

— Здравствуй, Боренька, — сказала она ласково. — Пора принять таблеточку.

Боренька?! Юлька рот от изумления разинула. А женщина положила ей на язык таблетку и подала стакан с водой.

— Запей, Боря.

Юлька машинально запила.

— Молодец, хороший мальчик, — похвалила женщина Юльку и вышла из палаты.

Что за чертовщина?.. Мало того, что ей никак не врубиться, Чижикова она или Рыжикова, ее еще вдобавок Борей назвали. «Надо срочно прояснять ситуацию», — решительно подумала Юлька и поймала себя на том, что так могла подумать только Чижикова. Ага-а, значит, она Чижикова!.. Но вслед за решительной мыслью пришла нерешительная: «Может, все само собой прояснится…» А так могла подумать только Рыжикова.

Вот блин! Ну кто же она: Чижикова или Рыжикова? И тут Юлька сообразила, как это можно узнать. Да проще простого! В зеркало посмотреться!..

Она вскочила с кровати и подбежала к большому настенному зеркалу. Посмотрелась в него, да так и ахнула. Потому что не увидела ни отражения Рыжиковой, ни отражения Чижиковой. Из зеркала на Юльку пялился какой-то парень… Юлька протерла кулаками глаза. И парень протер кулаками глаза. Юлька затрясла головой. И парень затряс головой. Юлька подняла руку. И парень поднял руку. Юлька топнула. И парень топнул. И Юлька поняла, что она и есть этот парень. В этот момент Юлька увидела еще одного парня. Но не в зеркале, а в дверях палаты.

— Привет, — сказал он.

— Привет, — осторожно ответила Юлька и поразилась своему голосу. Он был не девчоночий, а мальчишечий.

— Хочешь увидеть живого динозавра? — спросил парень.

— Кого?

— Динозавра… Пошли, покажу.

Юлька пошла. Парень привел ее к кабинету с табличкой «Главврач». Приоткрыл тихонько дверь.

— Гляди, вон он сидит.

Юлька заглянула. За столом сидел мужчина и что-то писал.

— Видала, какой матерый динозаврище? — сказал парень.

Но Юлька уже смотрела не на «динозавра», а на этого парня. Странный у него был вид. Даже не странный, а придурошный.

Парень тем временем продолжал:

— Ишь как ловко под человека замаскировался, гад. Думает, никто не поймет, что он динозавр. Но меня не проведешь. — Парень понизил голос: — Их здесь много, таких гадов. Они к нам из тридцать второго измерения проникают. Хотят захватить нашу планету.

«Чокнутый», — поняла Юлька.

К ним подошла женщина. Та самая, что давала Юльке таблетку.

— Андрюшенька, иди к себе в палату, — ласково обратилась она к парню.

— А вы знаете, Инна Борисовна, что он динозавр? — кивнул парень на приоткрытую дверь кабинета.

— Знаю, милый. Иди отдыхай.

Парень послушно ушел. Лицо у женщины было доброе. И Юлька решилась спросить.

— Извините, — с запинкой произнесла она, — а я… кто?

Женщина не удивилась вопросу.

— Ты — Боря Пыжиков, — ответила она. — Круглый сирота. Живешь в детдоме.

— Разве здесь детдом?

— Нет, клиника.

— Какая клиника?

— Для душевнобольных детей, — раздался мужской голос. Это из кабинета вышел «динозавр». — У тебя, мальчик, врожденное слабоумие.

— Ну зачем вы так, Игорь Матвеич? — укорила главврача женщина.

— А затем, Инна Борисовна, что мы, врачи, должны всегда говорить детям правду. Как бы горька она ни была.

— Вы не правы, Игорь Матвеич.

— Нет, я прав, Инна Борисовна.

Они заспорили…

А Юлька не знала, что и думать. Боря Пыжиков, круглый сирота, да еще и с врожденным слабоумием. Просто бред какой-то.

— Послушайте! — в отчаянии вскричала Юлька. — Я не Боря Пыжиков! Меня зовут Юля!

Спор мигом прекратился.

— Это что-то новенькое, — сказал врач. — И давно тебе кажется, что ты Юля?

— Мне не кажется, — с горячностью ответила Юлька. — Я и вправду Юля. Только не знаю — Чижикова или Рыжикова.

Врач с врачихой понимающе переглянулись.

— Шизофренический генацитоз, — сказал врач.

— С психокримической доминантой, — прибавила врачиха.

— Я не сумасшедшая! — закричала Юлька.

— Конечно, конечно. — Врачиха погладила Юльку по голове. — Ты только успокойся, Боренька.

Юлька резко оттолкнула врачихину руку.

— Я не Боренька, а Юля. Понятно вам?!

— Нам все понятно, — сказал главврач и мигнул двум проходящим мимо санитарам, здоровенным, как шкафы.

И Юлька ойкнуть не успела, как оказалась в смирительной рубашке и с кляпом во рту.

Санитары отвели ее в палату, все стены которой были обиты толстым войлоком. И заперли. У Юльки на глаза навернулись слезы. Ну надо же, блин, и раньше было не пойми чего, а сейчас и вовсе полный отстой. Какая-то клиника для душевнобольных детей, какой-то Боря Пыжиков. А может, не какой-то?.. До Юльки внезапно дошло, что она помнит всю жизнь этого Пыжикова, как свою собственную. Буквально до мельчайших подробностей. А вдруг она и вправду Пыжиков? А Чижикова с Рыжиковой — просто плод его больного воображения. Да-да, скорее всего так оно и есть, раз она пацан. Или все-таки нет?..