Валерий Роньшин - КЛАДБИЩЕ КУКОЛ

— Вот и посмотрим.

— Как ты посмотришь? Ключ же у Васичкина.

— Может, мы и без ключа обойдемся. Идем…

Девчонки вернулись домой к Рыжиковой и, прихватив фонарик, подошли к чердачной двери.

— Видала, какой замочище, — показала Рыжикова.

— Разве это замочище, — усмехнулась Чижикова. — Если б я знала, что тут такая фитюлька в дверях, мы бы уж давно на чердак сгоняли.

С этими словами она вытащила из волос заколку, сунула ее в замочную скважину, повернула — и дверь открылась.

Несмотря на все свои страхи, Рыжикова не могла не восхититься подругой:

— Супер! Где это ты, Чижик, наловчилась?

— У меня парень был знакомый, в колледже на слесаря учился. Он мне и показал, как замки заколкой открывать. Ну что, пошли?

Рыжикова медлила.

— Страшновато как-то.

— Чего ты боишься? Раз дверь была на замке — значит, на чердаке никого нет.

— Все равно страшно…

— Да мы только посмотрим, есть ли там ящик, и назад.

— Ну идем.

Девчонки вошли на чердак.

— Вон туда надо, — показала Рыжикова, чувствуя, как учащенно колотится сердце.

Они подошли к трубам. Луч фонаря выхватил из тьмы деревянный ящик.

— Этот? — спросила Чижикова.

— Этот, — ответила Рыжикова. Сердце у нее уже бухало, как колокол.

— Открывать, Рыжик?

— Открывай, Чижик.

Чижикова откинула крышку. Подруги одновременно вскрикнули. Но не потому, что в ящике оказались гробики с куклами. Их-то там как раз и не было. В ящике, скрючившись, лежал Василь Василич. С перерезанным горлом.

Девчонки потрясенно смотрели на труп, не в силах вымолвить ни единого слова. Наконец Рыжикова растерянно произнесла:

— Кто ж его убил?

— Я, — раздался из темноты насмешливый голос. В тот миг на чердаке вспыхнул свет.

Девчонки обернулись и обмерли. К ним приближался… Василь Василич. Живой. Подруги, как по команде, повернули головы к ящику. Там тоже лежал Василь Василич. Мертвый.

Живой Василь Василич держал в руке шприц. «Как тогда…» — машинально отметила Рыжикова.

— Попались, финтифлюшки? — ухмылялся маньяк.

— Не подходите! — отчаянно закричала Чижикова. — Стрелять буду!

— Чем, фонариком? — захохотал Васичкин.

— Бежим, Рыжик!

Девчонки кинулись к чердачному окну, которое, к счастью, оказалось открытым. Но когда обе Юльки выбрались на крышу, они с ужасом увидели… еще одного Василь Василича. Третьего.

Из чердачного окна тем временем вылез второй Василь Василич. А за ним показался первый — тот, что лежал в ящике. С перерезанным горлом.

Это походило на какой-то кошмарный сон.

Подруги, взявшись за руки, понеслись по крыше. Три Василь Василича, размахивая шприцами, бросились следом. Чижикова с Рыжиковой были явно проворнее. Они быстренько оторвались от преследователей; от пожарной же лестницы их отделяли каких-нибудь десять шагов. А там — по ступенькам вниз, и спасены! Но тут, словно из ниоткуда, впереди возник четвертый Василь Василич. А за ним и пятый.

Путь к спасению был отрезан.

Василь Василичи, взяв девчонок в «клещи», начали теснить их к краю крыши.

— Помоги-и-и-те!.. — закричала Рыжикова.

— Спаси-и-и-те!.. — подхватила Чижикова.

Но, увы, никто им не помог и уж тем более не спас.

Пять Василь Василичей подошли к двум Юлькам и без лишних слов столкнули их с крыши.

— А-а-а-а-а-а-а-а… — истошно завопили девчонки и, со свистом рассекая воздух, полетели вниз.

— Счастливого полета, — помахали им маньяки на прощание шприцами.

Юлька открыла глаза и огляделась. Где она?.. На том свете? Вроде не похоже. Какая-то белая комната; сама Юлька лежит на белой кровати. «Больничная палата», — догадалась она. Юлька попробовала пошевелить руками и ногами. И с радостью почувствовала, что руки-ноги шевелятся. Но вслед за радостью пришло недоумение. Неужели можно грохнуться с двенадцатиэтажного дома и не только остаться в живых, но даже ничего себе не сломать? Странно… И тут Юльке стало еще страннее. Потому что до нее вдруг дошло, что она не знает, какая она Юлька: Чижикова или Рыжикова. Юлька начала лихорадочно вспоминать. Вспоминались, однако, детали как из жизни Чижиковой, так и из жизни Рыжиковой. Может, она сошла с ума? А что, ударилась головой об асфальт — и у нее крыша поехала. «Не пори чушь!» — одернула себя Юлька. Тем не менее факт оставался фактом — Юлька не понимала, Рыжикова она или Чижикова.

В эту минуту дверь отворилась, и в палату вошла женщина в белом халате.