Владимир Кузьмин - Под знаком розы и креста

– А вот скажи мне, Огнева, а зачем вам это нужно? – спрашиваю я.

– Тайное общество?

– Оно самое!

– Так везде же есть, так и у нас должно быть! – вперед подруги выскакивает с ответом Зиночка.

Дома я еще из прихожей услышала разговор. Судя по его громкости, у нас в гостях была Клара Карловна фон Миних. Да и тембр ее голоса, чуть надтреснутый, трудно было спутать с чьим-либо еще. Маменька была знакома с ней с ранних детских лет и рассказывала, что Кларе по причине ее имени-отчества изрядно доставалось дразнилок от сверстников. А еще ее, видимо, по той же причине полагали немкой. Так русская барышня Клара Благова взяла и вышла замуж за барона фон Миниха, и уж после этого никто и не вспоминал о том, что она русская. Сама Клара Карловна ко всем этим жизненным перипетиям относилась со смехом. Куда больше ее мучило то, что оба ее сына сейчас находились далеко и она по этой причине, чтобы не чувствовать себя одинокой, вовсю принялась помогать молодым людям, хоть как-то проявляющим себя в искусстве. Вот и сейчас разговор у них с маменькой шел о постановке спектакля по пьесе неведомого мне – да я уверена, что и никому другому неведомого – молодого дарования. Клара Карловна умоляла маменьку принять участие в этом любительском спектакле и говорила, что одно это сразу вознесет сочинителя выше вершины Олимпа. Маменька отнекивалась, уверяла, что слишком занята. Клара Карловна не без оснований подозревала, что все эти ссылки на занятость лишь отговорки, и пыталась настаивать. Этак все могло закончиться обидами, и я поспешила в гостиную.

– Здравствуйте, баронессы [3]! – сказала я от порога и сделала книксен. – Здравствуйте, тетя Клара!

– Ой, Дашенька! – обрадовалась Клара Карловна, всегда любившая, когда я называла ее тетей. – Как я рада тебя видеть!

– И я очень рада вас увидеть! – ответила я, обнимая тетушку. – Как поживаете? Генрих и Григорий пишут?

– Отлично поживаю. И Гриша с Генрихом тоже отлично поживают, оба даже ждут повышения в званиях. Вот только Ирина Афанасьевна норовит мне все удовольствие от жизни испортить, уж прости, что жалуюсь тебе на твою же мать. Ну что ей стоит сыграть в нашем спектакле?

– Тетя Клара, маменька сейчас и впрямь весьма занята.

– Я вот тоже весьма и весьма занята. Однако нашла время зайти в гости и целый час уговаривать. Ладно, коли ты говоришь, что Ирина занята, то, верно, оно так и есть. Но в другой раз я от нее так просто не отстану. Ох! Я ведь и вправду занята, и мне уже бежать надо! Ирина, не желаешь играть в новой пьесе – твое дело. Но хотя бы на журфиксы [4]ко мне заглядывай. Прелюбопытная публика собирается! Все, меня нет, я убежала.

Клара Карловна и в самом деле бойко соскочила с дивана и поспешила в прихожую. Маменька отправилась ее проводить и вернулась двумя минутами позже, видимо, тетя Клара и впрямь куда-то не поспевала, а то проводы столь короткими не вышли бы.

– Мама, а отчего ты отказываешься сыграть в этой новой пьеске? Неужели нет желания?

– Желание у меня есть! – твердо ответила маменька. – Но это желание в пьесе роль исполнить, пусть даже в самом разлюбительском из любительских кружков. Клара же предлагает нечто заумное, непонятное, написанное этак странно, что и не выговорить, того и глядишь, язык сломается. А говоря попросту – невероятно скучное и бездарное. Ты только ей этого не говори, она, кажется, всеми новомодными веяниями в словесности и во всем остальном искусстве всерьез увлечена. Только и слышу: «Ах, Мережковские [5]! Ах, Брюсов [6]!», «Ах, у меня в пятницу будут Мережковские и Брюсов!».

– Так не самые плохие поэты…

– Не самые! И неплохие! Но Клара вокруг себя собирает по большей части тех, кто им и другим таким же слепо подражает и норовит рифмовать «смерть» и «любовь», вот и весь их взгляд на искусство и его реформацию. Да и бог с ними, у тебя как дела?

– Меня зовут стать членом тайного общества! – От маменьки у меня секретов нет, и я ей рассказываю все подробности.

Более прочего маменьку повеселило постановление тайного общества не кокетничать с мужчинами.

– Нужно устроить тайное общество обучения кокетству! – предлагает она. – Не желаешь организовать?

– Ты считаешь, что я в этом вопросе много понимаю?

– Может, и немного, потому как тебе нужды в том нет никакой, но побольше, чем твои соученицы понимают в борьбе за права женщин.

– Кстати, а отчего бы нам не сходить на журфикс к Кларе Карловне? – Эта идея пришла мне в голову неожиданно, оттого и вопрос прозвучал не совсем к месту.