Павел Марушкин - Девочка из страны кошмаров

В столице произошли перемены — тревожные, хотя и едва уловимые. Умение почувствовать город Атаназиус числил непременным качеством профессионального лазутчика: ему была хорошо знакома и суровая неспешность Писквилити, и упругий, напористый ритм Саргассовой Гавани. Но за привычной суетой и нервозной веселостью обитателей Уфотаффо теперь проглядывал страх…

— Боюсь, мое возвращение запоздало, — с горечью обронил капканных дел мастер, просматривая свежие газеты.

Они с дочерью остановились в захудалой гостинице на окраине; мрачный мужчина и тоненькая болезненная девочка не привлекали здесь лишнего внимания. Деньги Атаназиуса подошли к концу, плата за номер вытряхнула из его карманов последние гю.

— Надобно посетить с визитом одного человека… — задумчиво сказал капканщик. — Думаю, риск невелик, зато у нас сразу появятся некоторые средства. Подожди меня здесь, милая; не хочу брать тебя в центр города…

— Ну пожалуйста…

— Некогда мне с тобой спорить! — раздраженно отозвался Атаназиус. — Так будет безопасней, пойми…

— Да? Только ты забыл одну вещь, папа: те, кто на нас охотится, — не простые люди! Они могут справиться с тобой или со мной, но… Но когда мы вместе, это уже не так легко…

Капканщик в изумлении посмотрел на Клариссу. Губы девочки были плотно сжаты, она твердо выдержала его сердитый взгляд — чего никогда не случалось ранее.

— Ну… Хорошо, — буркнул Атаназиус, впервые в жизни уступив собственной дочери.

«Один человек» обитал в роскошной, хотя и несколько запущенной квартире в самом центре Уфотаффо; Кларисса припомнила, что в бытность среди «уличных разбойников» не раз проходила мимо этого дома. Хозяин, в отличие от жилища, оказался совершенно бесцветным малым: стоило отвернуться, как его лицо тут же ускользало из памяти, оставляя смутное ощущение чего-то скучного и унылого. После обмена несколькими осторожными репликами этот господин принялся вскрывать половицы в прихожей. Спустя некоторое время на свет появился плоский цинковый ящик. Помимо денег, в нем лежал пакет из плотной промасленной кожи, покрытый мелкими кристалликами соли: очевидно, за время пути ему довелось испытать немало превратностей судьбы. Внутри пакета был конверт, а в нем — лист бумаги, весь исписанный цифирью.

— Когда пришло послание? — поинтересовался Атаназиус.

— Буквально за несколько часов до вашего появления; и доставивший его выглядел не лучшим образом — получил пулю в бок…

— При каких обстоятельствах?

— Сие мне неизвестно; я ведь только звено в цепочке, — пожал плечами хозяин. — Он ушел сразу, дабы не навлечь беды; искренне надеюсь, бедняга выживет…

— Плохо, все плохо, ч-черт… — помрачнел Атаназиус. — Я могу попросить у вас бумагу и карандаш?

Достав требуемое, неприметный господин тактично удалился; а капканщик принялся за дешифровку. Выходила околесица — до тех пор, покуда его не осенило использовать собственную систему с кодовым словом «Кларисса», известную лишь ему и старому герцогу.

Здравствуй, сын! — гласило послание. — Война в самом разгаре, и все идет в точности так, как я опасался. Монархия обезглавлена; претенденты на трон выстраиваются в длинную очередь — а меж тем от всего Королевства скоро останется только наш островок. После гибели (увы, уже несомненной) Его Величества командование сухопутными войсками то и дело переходило из рук в руки, так что мне в конце концов пришлось вмешаться — и волевым решением поставить во главе наших вооруженных сил собственную персону. Ты можешь себе представить, скольким это пришлось не по вкусу. Готика напоминает сейчас перегретый корабельный котел; иногда мне хочется поблагодарить наших врагов — если бы не они, стравливать пар было бы не на кого. Достаточно лишь сказать, что за последний месяц я успешно пережил два покушения; к счастью, фортуна покуда благоприятствует старому моряку. В этой ситуации я не вижу иного решения, кроме как номинально узаконить собственные права и короноваться. Поверь, это нелегкий выбор — и будь у меня возможность, я с радостью возложил бы бремя верховной власти на плечи достойного. Беда в том, что таковых попросту нет; Крайоль V не оставил прямого наследника. Да и позволь уж совсем откровенно: их династия изжила себя еще несколько поколений назад, и теперешний интерегнум не более чем логичный финал такого правления. Сейчас как никогда важно проявить политическую волю, собрав мощь Королевства в единый кулак. Республиканские глотки вопят о скорой победе; но Готика — тот орешек, о который будет сломано еще немало зубов.