Роберт Стайн - Тревожное полнолуние

— Мы схватим его, собьём с ног и убежим! — перебила меня Эликс. — Это так просто! Почему мы не сделали этого раньше?

— Мы могли бы, — ответил я. — Но сегодня у нас нет выбора. Сегодня мы должны убежать. Чтобы излечиться от этой ужасной лихорадки!

— Тогда мы освободим дедушку Джона из трейлера и убежим отсюда навсегда, — добавила Эликс и улыбнулась первый раз за многие недели.

Я снова посмотрел на трейлер доктора Торна.

— Будь наготове, — приказал я Эликс. — Скоро доктор Торн принесёт обед.

Мы распростёрлись на полу клетки. Эликс легла на спину, а я на бок, чтобы можно было наблюдать за доктором Торном.

Мы не шевелились.

Ждали.

И ждали.

Полная луна поднялась в пурпурном небе. Я слышал шум ветра в голых ветках. Тент цирка бился под сильным ветром.

Мы ждали.

Я не спускал глаз с чёрного трейлера. Видел свет в окошке: доктор Торн был там.

Почему же он не выходит? Почему не несёт нам нашу вечернюю еду?

И вдруг я понял.

Сел и сказал:

— Эликс, сегодня он не придёт.

Она тяжко вздохнула, но так и осталась лежать навзничь на полу клетки.

— Что ты говоришь? Он должен придти! — крикнула она.

— Он знает, — процедил я сквозь стиснутые зубы. — Знает, что сегодня полнолуние. И понимает, что это — единственная ночь, когда мы могли бы вылечиться. А он этого не хочет! Разве ты не поняла? Он хочет навсегда оставить нас монстрами. Поэтому сегодня он не придёт. Сегодня он не станет приоткрывать дверь клетки.

Эликс села.

Я заметил страх в её глазах.

— Робби, — сказала она, глядя в небо. — Посмотри. Луна поднялась почти до высшей точки. У нас мало времени. Что же нам делать?

Сквозь прутья решётки я снова посмотрел на трейлер доктора Торна.

Останусь монстром навеки, подумал я.

И посмотрел на луну.

Подумал о веселящейся шумной публике. Об её любопытных взглядах. И глупых шутках, направленных против нас.

Шкурки от бананов.

Монстры навсегда.

Я смотрел на трейлер доктора Торна.

Он не придёт сегодня, подумал я.

Не придёт.

Я ощутил внутри себя какую-то перемену.

Грудь начала бурно вздыматься и опускаться. Волна гнева заставила затрепетать всё моё тело.

Мне пришлось громко завыть, иначе моя голова готова была взорваться.

Я задрал морду вверх, разинул пасть и испустил дикий вой.

Повернувшись, я увидел, что рядом со мной стоит Эликс и тоже громко воет, давая выход своей злости.

Потом, не сказав друг другу ни слова, мы бросились к двери клетки.

Рыча, как разозлённые звери, мы схватились за прутья. Грызли их своими острыми зубами. Трясли их большими, покрытыми мехом руками. Пинали ногами.

Злоба придала нам такие силы, которых у нас раньше не было.

Металлические прутья гнулись у нас в руках. Щёлкнул замок. И дверь открылась.

С возбуждёнными криками мы оба выскочили наружу. На мощёную площадку возле клетки.

Под лунный свет.

Я схватил Эликс за руку. И мы пошли на травку… на мягкую травку, подальше от клетки. От нашей тюрьмы.

— Посмотри вверх, на луну, — приказал я. — Мы успели! Как раз вовремя, чтобы исцелиться.

Но тут я услышал крик.

Я обернулся и увидел доктора Торна. Он бежал к нам и бешено размахивал одной рукой перед собой.

Что было у него в руке?

Хлыст?

Неужели он хотел избить нас, как диких зверей? Чтобы загнать обратно в клетку?

— Назад! — запыхавшись, кричал он. — Назад!

Его громадный живот на бегу колыхался.

Он пересёк мощёную площадку и подскочил к нам.

Высоко поднял хлыст.

Мы с Эликс налетели на него.

Он испуганно вскрикнул и выронил хлыст.

Ему так и не пришлось взмахнуть им.

Мы повалили его на спину.

И потом, со всей нашей новой, порождённой злобой, силой мы легко подняли его будто он совсем ничего не весил.

Он отбивался, кричал, а мы несли его к опустевшей клетке. Бросили его туда. Я закрыл дверь, а Эликс заперла её.

— Быстрее! — сказал я, повернувшись к Эликс.

И посмотрел вверх на полную луну.

— Быстрее, осталось совсем немного времени!

Мы с Эликс побежали обратно, на травку. Встав рядом, мы подняли головы к лунному свету.

Так, чтобы этот мягкий серебряный свет мог полностью осветить нас.

Получится ли?

Сможем ли мы излечиться?

Казалось, мы уже долгие часы стоим под лунным светом.

Ветер шевелил наш мех.

Нет. Нет. Нет…

Ничего не получалось. Холодный серебристый свет обливал наши тела животных. Но мы не превращались снова в Робби и Эликс.