Энтони Горовиц - Белый пик

Смутно понимая, что делает, Алекс направил доску на последний бугор и, подпрыгнув на нём, как на трамплине, взмыл в воздух. Вот он поравнялся с поездом… вот уже над ним… Переместив вес, он очутился на крыше вагона. Крыша была покрыта коркой льда, и на секунду Алексу показалось, что он просто соскользнёт с неё с противоположной стороны, однако ему удалось развернуться, и теперь он, перескакивая с одной на другую, ехал по крышам вагонов. Леденящий вихрь колол лицо — поезд уносил его от автомата.

Получилось! Убежал! Он скользил вперёд, к его скорости прибавилась скорость поезда. Ни один сноубордист не мчался так быстро. Но тут локомотив оказался у поворота. На льду доске не за что было зацепиться. Ускорившись, состав взял влево, а Алекса центробежной силой швырнуло Направо. Он опять парил над землёй. Но снега не осталось.

Алекс бухнулся на землю, как тряпичная кукла. Сноуборд отлетел в сторону. Дважды перекувыркнувшись, Алекс врезался в проволочную изгородь и остановился. Он лежал, закрыв глаза, и из глубокой раны на лбу сочилась кровь.

Поезд распорол ночную тьму и исчез.

Алекс не шелохнулся.

Карета «скорой помощи» мчалась в сторону реки по Авеню Маки де Грезиводан в северном Гренобле. В пять часов утра улицы города были пусты и в сирене не было необходимости. У реки машина свернула к комплексу современных уродливых зданий. Это была вторая по величине больница в городе. «Скорая» остановилась у приёмного отделения. Задние дверцы распахнулись, и к машине устремились санитары. Миссис Джонс вышла из ехавшего следом автомобиля и смотрела за тем, как мягкое, неподвижное тело положили на каталку и спешно повезли к дверям. Мальчик уже был под капельницей, его лицо закрывала кислородная маска. В горах валил снег, а здесь, внизу, уныло моросил дождь. Над носилками склонился врач в белом халате. Он вздохнул и покачал головой.

Миссис Джонс видела это. Она перешла через дорогу и последовала за каталкой.

Коротко стриженный худощавый мужчина, в чёрной водолазке и дутом жилете, также наблюдал за больницей. Он заметил миссис Джонс, но не знал, кто она. И он видел, как привезли Алекса. Достав мобильный телефон, мужчина набрал номер. Надо сообщить доктору Грифу…

Спустя три часа над городом взошло солнце. Гренобль — в основном город современной застройки, и, даже в восхитительном обрамлении из гор, ему нелегко казаться привлекательным. В этот промозглый, туманный день ему это никак, не удавалось.

К больнице подъехала машина. Из неё вышла Ева Стелленбош в костюме в крупную белую и серебряную клетку. На копне рыжих волос — шляпка. Она даже накрасилась в виде исключения. Ей хотелось выглядеть элегантной. Но больше всего она была похожа на переодетого мужика.

Она вошла в больницу и сразу нашла регистратуру. За стойкой, заставленной телефонами и компьютерными мониторами, сидела молоденькая медсестра. Миссис Стелленбош обратилась к ней на хорошем французском:

— Извините, мне известно, что утром сюда доставили мальчика. Его зовут Алекс Френд.

— Одну минуту, пожалуйста.

Медсестра внесла имя в компьютер. Когда она прочитала информацию, то сразу же посерьёзнела.

— Могу я спросить, кем вы ему приходитесь?

— Я помощница директора в академии «Белый пик». Он наш воспитанник.

— Мадам, вы знаете, насколько тяжело он пострадал?

— Мне сказали, произошёл несчастный случай — он упал, катаясь на сноуборде. — Миссис Стелленбош достала платочек и промокнула глаза.

— Ночью он спускался с горы на сноуборде и на него наехал поезд. Он в очень тяжёлом состоянии, мадам. Сейчас его оперируют.

Глотая слёзы, миссис Стелленбош кивнула.

— Меня зовут Ева Стелленбош, — сказала она. — Можно мне подождать тут?

— Конечно, мадам.

Миссис Стелленбош присела на один из стульев неподалеку от стойки регистратуры. В течение часа она наблюдала за людьми, прибывающими и покидающими больницу; кто-то шёл на своих двоих, кого-то везли в инвалидных креслах. Новостей о пациентах ждала не она одна. Миссис Стелленбош приметила сдержанную на вид женщину с плохо постриженными чёрными волосами и угольно-чёрными глазами. Та изредка поглядывала на лондонскую Times : англичанка.

Потом открылась дверь, и вышел доктор. У врачей бывает особенное выражение на лице, когда они собираются сообщить трагическую новость. У этого было именно такое лицо.

— Мадам Стелленбош? — спросил он.

— Да?