— Я не хочу, — продолжала Марсельеза. — Мама меня увозит. Уже подвода заказана. Завтра поедем. А ты куда-нибудь едешь?
— Не собираюсь.
— А что будешь делать?
Адриан опять пожимает плечами. Не говорить же ей, что будет гонять по улицам и купаться в Крутье.
— Сам еще не знаю.
— А я там буду грибы собирать, с мамой. И еще книги читать…
Неизвестно, долго ли продолжался бы этот интересный разговор, если бы Адриан вдруг не увидел, как к его дому на своем женском велосипеде подкатил Валечка-Козлик. Адриан поражен. Зачем это он? Ведь каникулы же!
Валечка-Козлик, или по-настоящему Валентин Курчо, учился в Академии художеств, но на год застрял в Крутове по болезни, что его и привело в дом Адриана, где студент заделался домашним учителем Адриана по рисованию.
Отыскал его однажды отец. Отец работал каким-то промышленным агентом и в Крутове бывал редко. Но когда уже приезжал, непременно выдумывал что-нибудь такое, чего мама никогда не могла придумать.
Адриан любил рисовать. С пятилетнего возраста он до дыр изрисовывал всякий пропавший ему клочок бумаги. Отцу это нравилось. Он говорил, что Адриану обязательно нужно учиться рисовать по-настоящему. Вот однажды он и привел Валентина и сказал, что тот должен научить Адриана основам перспективы и всяким другим художественным премудростям.
Поначалу Адриан думал, что это будет весело и интересно. Но оказалось совсем не так. Студент заставлял его рисовать всякие кубы и коробки, и Адриану это вскоре надоело.
Но самым любопытным оказалось то, что Валечке и самому было тоскливо учить парня рисовать коробки. Но так как и его когда-то учили таким же невеселым вещам, ничего другого он придумать не мог.
Проскучав час в душных комнатах, учитель и ученик — оба обрадованные окончанием занятий — вместе выскакивали на улицу. Великодушный студент позволял Адриану на прощание покататься на велосипеде, затем они пожимали друг другу руки и расставались. Так дотянули до каникул.
И вот Валечка-Козлик снова здесь.
Они поздоровались. У студента был какой-то странный, загадочный вид.
— Адриан, — сказал он, как только вошли во двор и Валентин прислонил велосипед к стене дома. — У меня к тебе чрезвычайно серьезное дело. Где бы мы могли поговорить?
Интересно. Нет, коробки, конечно, тут ни при чем.
— Пошли, — кивнул Адриан. — В доме только Агафоновна. Она на кухне.
Неизвестно почему, Валентин на цыпочках проследовал в дом. Войдя в комнату, осторожно притворил за собой дверь. Затем он прошелся из угла в угол, полез в карман брюк из чертовой кожи и вынул оттуда что-то похожее на тоненькую книжицу.
На стол легла старая фотография. Трещина змейкой протянулась через всю ее длину.
— Это что, Валя?
— Полотно, исполненное маслом на холсте. «Старик со свечой». Шедевр живописи!
Адриан и в самом деле разглядел: на фотографии была изображена картина в раме. Старик с белой бородкой клинышком, одетый в кожанку без рукавов, в шапке, наподобие Адриановой чеплашки, держал в руках подсвечник с зажженной свечой. Левой рукой он защищал пламя от ветра. Огня не было видно, только резко очерчивался силуэт ладони. Свет от свечи падал на лицо старика. Старик привстал и вглядывался куда-то вдаль.
— Старинная? — спросил Адриан.
— Семнадцатый век. Голландия. Великий Рембрандт. Его кисть… Бесценный шедевр.
— Из музея?
— В том-то и дело, что нет! — Валентин сделал паузу, чтобы произвести впечатление на мальчика. — Эта картина находится у нас, в Крутове. А где, никто не знает. Может быть, зарыта в землю и гибнет.
— Как же так?!
— Очень запутанная история. Мы должны отыскать картину.
— Мы?!
— Да, — студент кивнул. — И вернуть народу его достояние.
— А где же найдем?
— В том-то и загвоздка! Может быть, она где-то рядом.
— Ты думаешь?
— Все можно предположить. — Студент опять прошелся по диагонали от этажерки в угол. — Тут тайна. Да вот, брат…
Валечка проверил, плотно ли закрыта дверь в коридор, хотя трудно было предположить, что Фекла Агафоновна заинтересуется тайной пропавшего шедевра, и продолжал:
— Адриан, есть ли у тебя надежные люди?
— Есть!
— Кто такие? Конкретно…
— Митря и Леня.
— Так. Знаю. А они не из болтливых?
— Могила!..
— Могила! Это хорошо. Вдвоем нам с тобой тут не справиться. Понимаешь, картина похищена спекулянтами, врагами республики.
— А зачем они ее украли?
— Чтобы продать миллионерам в Америку и подорвать финансовую мощь рабочего государства.
Читать дальше