Кэролайн Кин - Преступление при дворе королевы

— Если я что-нибудь выясню, я вам сообщу, — пообещала Нэнси.

Выйдя из трейлера, она увидела Бесс и Джорджи.

— Ох, Нэнси, я только что рассказала Джорджи об этом жутком происшествии, — затараторила Бесс, хватая Нэнси за руку. — Я понятия не имела, что фестиваль может быть опасен… Как ты считаешь, кто мог сочинить эту странную записку?

— Не знаю, — задумчиво сказала Нэнси. — Джорджи, ты не заметила, кто-нибудь из рабочих сцены возился в этом трейлере?

— Я все время была за кулисами, — покачала головой Джорджи. — Насколько мне известно, большинство рабочих сцены тоже находились там. Все были очень заняты, готовились к вечерней постановке «Ромео и Джульетты».

— Может, кто-то из рабочих в последнюю минуту забежал в трейлер — как раз перед тем, как туда вошли эти трое? — предположила Бесс.

— Кто-то должен был там побывать, чтобы открепить стойку от стены, — сказала Нэнси. — Но записка, конечно, не была написана в последнюю минуту. Такой старомодный почерк требует времени. К тому же это прекрасный способ отвести от себя подозрение. Нет, все это было спланировано заранее.

— Но зачем? — спросила Джорджи.

— Вот это я и хочу выяснить… А теперь и нам пора присоединиться к процессии. До встречи, Джорджи.

У входа в павильон Нэнси и Бесс увидели придворных дам и кавалеров, уже выстроившихся, чтобы сопровождать королеву Елизавету в ее парадном выходе. Мужчины были в чулках, бриджах и узких камзолах, а большинство женщин — в платьях, похожих на те, в какие одеты были Нэнси и Бесс.

Подошли шестеро мужчин с паланкином для королевы. Это было некое подобие трона, установленное на двух длинных шестах, которые эти шестеро несли на плечах. Над троном высился балдахин, поддерживаемый четырьмя подпорками.

Опустив трон наземь, носильщики помогли Мартине Деври устроиться на богато украшенном сиденье. Затем, водрузив паланкин на плечи, они во главе процессии направились в павильон, где должен был состояться бал.

Когда они вошли в павильон, все зрители обернулись в сторону королевы. Мартина Деври сидела с высоко поднятой головой, величественно улыбаясь и кивая каждому — особенно детям.

— Ну разве не прелесть? — сказала Бесс. — Смотри, Нэнси, как эти люди смотрят на нас. Я чувствую себя членом королевской семьи.

— Да, прелесть, — рассмеялась Нэнси, — если тебе не приходится это делать ради хлеба насущного.

Они подошли к нескольким рядам длинных деревянных столов.

Королева уже заняла свое почетное место за главным столом; это означало, что придворные также могут садиться. Нэнси и Бесс вместе с другими фрейлинами сели за соседний стол, рядом со столом королевы.

Столы были уставлены разными яствами: на тарелках — красиво разложенные мясные деликатесы, несколько сортов сыра. В конце каждого стола в больших корзинах лежали груды нарезанного хлеба и печенье. Повсюду стояли кувшины с водой.

— Не уверена, что именно этим питались при дворе королевы Елизаветы, — с ухмылкой сказала Нэнси. — Но угощенье выглядит необычным.

— Надеюсь, по вкусу это будет еда двадцатого века? — предположила Бесс. — Я умираю с голоду.

Зрители начали усаживаться за остальные столы. Актеры труппы в костюмах кухонной челяди обносили гостей бесплатными гостинцами на подносах, однако в основном еду для зрителей продавали за буфетной стойкой.

Пока за столами передавали друг другу еду и подкреплялись, Нэнси и Бесс могли вволю рассматривать декорации и зрителей.

— Мартина очень убедительно играет королеву, — заметила Бесс, глядя, как актриса мило беседует с членами королевской фамилии. — Но в трейлере она была не очень-то любезна с Шоттером.

— Похоже, будто все боятся получить от нее нагоняй, — добавила Нэнси.

— Не зря говорят, что актеры должны быть темпераментными, — усмехнулась Бесс.

— Не знаю, — пожала плечами Нэнси. — Мне кажется, Мартина прекрасно владеет собой.

— А я знаю одно — играть королеву Елизавету должно быть ужасно приятно. Ну кто бы не хотел, чтобы его носили в паланкине?

— У нас кончилась вода. — Нэнси заглянула в кувшин. — Схожу посмотрю, не найдется ли лишний на незанятых столах.

Направляясь к другому столу, Нэнси заметила, что Дин Бетлен и Джош Форстер, художественный консультант, сидят, уединившись, и о чем-то беседуют. Когда Нэнси протянула руку к кувшину, седовласый актер встал и тихо, но угрожающе сказал:

— Ты на меня не наседай, Джош, я, если захочу, могу погубить весь этот фестиваль.