Анелюс Маркявичюс - Призраки подземелья

— Насколько я поняла, они сделали себе из этого развлечение. Читают этот документ, а завтра после обеда, говорит, наверное, кончат, и он все расскажет. После этого, разумеется, вернет.

Ксендз вдруг поднялся во весь свой могучий рост, постоял перед ней, словно желая что-то сказать, но так и не сказал. Он начал расхаживать большими шагами по комнате. «Читают, читают, — размышлял он. — Если прочтут, тогда уже будет поздно. Тогда дело пропащее… Надо сорвать это чтение, надо как можно скорее вырвать у него это завещание». Ксендз все еще расхаживал, и гневные проклятия тем, кто замышляет ограбить святую церковь, кто стремится выведать ее тайны, сами просились на язык. Но проклятия и угрозы тут не помогут: вряд ли эта женщина примет всерьез даже самые страшные слова. Поэтому ксендз постарался взять себя в руки и спокойно сказал:

— Ничего особенного они там не найдут, если и прочитают. В конце концов не думаю, чтобы церковная тайна, да еще далекого прошлого, могла бы очень интересовать мирянина, особенно ребенка. А где они читают? — как бы между прочим осведомился он. — У вас в доме?

— Нет, очевидно, у кого-нибудь из товарищей.

Ксендз остановился.

— Я надеюсь, что вы все-таки повлияете на сына, и церкви будет возвращено то, что ей принадлежит. Это ваш долг католички, это, наконец, долг каждого порядочного человека.

Когда Константина ушла, настоятель вызвал пономаря, который уже собрался идти в костел, и приказала:

— Сегодня крайнюю правую свечу не зажигай!

— Хорошо, настоятель.

Горбун удалился, и вскоре послышался звук колокола.

Настоятель стал собираться на вечернюю молитву.

Все собрались перед домом Ромаса. Не было только коротышки Йонаса. Впрочем, ему еще не разрешили принимать участие в чтении рукописи: пока Йонас не докажет, что учится, никуда с ними не пойдет. Пускай сидит дома — это решение было единогласным.

А легкомысленный Йонас вовсе не собирался готовиться к переэкзаменовкам и по-прежнему читал приключенческие книжки.

Загудела лестница, показался Ромас. Он нес авоську с пустыми молочными бутылками.

— Идите, ребята, я вас догоню, только молоко принесу! — крикнул он и, позвякивая бутылками, помчался по улице.

— Только ты недолго! Бутылки не раскокай! В очереди не стой! — неслось ему вдогонку.

Ребята пошли по направлению к Старому городу. Зигмас спросил:

— А что мы будем делать, когда кончим читать рукопись?

— Может быть, дел будет побольше, чем теперь, — загадочно сказал Симас.

— Откуда побольше? Почему побольше? — брюзжал Зигмас.

— Помнишь, ты говорил, что этот катехизис в дорогом окладе очень важный. А другие драгоценности?

— Мы будем искать! — твердо решил Костас. — Вещи старинные, поэтому имеют научную ценность.

— Найдешь, найдешь, как же! Все давно растащено. Или так запрятано, что не докопаешься, — усмехнулась Ниёле.

— Мы раскопаем! — не сдавался Костас.

Зигмас потирал руки:

— Вот бы найти, вот бы найти!

— А что бы ты сделал, Зигмас, с этими сокровищами? — неожиданно спросил Симас. — Нашел, а тебе говорят — бери и делай, что хочешь!

Зигмас покосился на него, нет ли тут какого подвоха.

— Что бы я делал? Ха! Я?.. Я?.. — Зигмас не знал, что сказать.

Но и все остальные, казалось, были несколько озадачены таким неожиданным вопросом. В самом деле, что бы они стали делать?

— Ну скажи, что бы ты сделал? — не отставал от Зигмаса Симас.

— Я?.. Я?.. А ты сам скажи, что бы ты сделал? — вывернулся Зигмас.

— Скажу! Я потом скажу. А сначала ты скажи!

— Я — первым делом купил бы хороший костюм, потом… потом часы, такие, что воду не пропускают и уронить можно — не остановятся, еще фотоаппарат, велосипед…

— И много-много вкусных конфет, — добавила Ниёле в рифму.

Все так и покатились со смеху, а Зигмас покраснел. Замахал руками, но тут же спохватился:

— Теперь ты! Теперь ты скажи!

Симас ответил:

— Я бы на той площади, что около нас, построил стадион. Только не простой, а под стеклянным колпаком. Летом там бы устроил каток, а зимой все могли бы раздеться, играть себе в баскетбол, футбол, кто во что хочет. А над куполом стояла бы высокая-высокая мачта с флагом, чтобы со всех концов города было видно.

Костас сказал:

— Я бы организовал экспедицию и раскопал все подземелья, которые описаны в рукописи.

— Я бы побоялась лезть в такое подземелье, — дернула плечиками Ниёле.

— Чего там бояться?..

Внезапно Зигмас, шагавший впереди, остановился и вытянул шею.