Вадим Громов - Великий сыщик Эге-Ага. Дело о пропавшей короне

Из кармана королевского халата действительно выглядывало что-то рыжее. Совсем чуть-чуть, но это не укрылось от зорких глаз дракончика.

Великий сыщик улыбнулся и предложил:

– Покажите мне эту вещь. Если она не окажется бородой, я возьму все свои слова обратно. Эге?

Вместо ответа Пунь Пятый мрачно засопел и затолкал рыжее поглубже в карман. Эге-Ага укоризненно улыбнулся:

– Ай-ай, Ваше Величество… Так плохо спрятали важную улику! Хорошо хоть отклеить не забыли!

– Смеётесь? – угрюмо спросил король.

– Нет! – честно сказал дракончик. – Знаете, после того как я раскрываю преступление, обычно говорю «Ага!». Но, разобравшись в вашем деле, почему-то так не сказал. Сам не знаю, что на меня нашло.

Эге-Ага задумчиво покрутил головой и продолжил:

– Теперь – доказательства. Когда я прибыл во дворец, то сразу понял, что все знают о краже короны.

– Что такого-то? – возразил король. – Проболтался кто-то…

– Могло быть и такое, – согласился великий сыщик. – Но когда я увидел вас впервые, то сразу понял, что Пунь Пятый – очень неглупый человек. И если бы вы хотели держать что-то в секрете, непременно добились бы этого. Феб и Вайс болтать не любят. К тому же очень скоро у меня появились дополнительные доказательства, что они не виноваты. Сыщики, неважно – хорошие или не очень, обычно держат язык за зубами. К выбалтывающему чужие тайны никто не пойдёт за помощью. Я верно рассуждаю?

– Допустим… – буркнул Пунь Пятый.

– Отлично! – улыбнулся дракончик. – Но ведь все как-то узнали о краже? Я сам жутко удивился, когда в моём списке подозреваемых остались только… вы! Было непонятно, зачем королю делать это, но… в сыщицком ремесле есть одна особенность.

Его Величество удивлённо поднял брови:

– Какая?

– Предполагать самые невероятные вещи, – ответил Эге-Ага. – К тому же ключи от хранилища были только у троих. У Феба, Вайса и у вас. А замки открыли именно ключами: я не нашёл никаких следов взлома. Думаю, что вы просто побоялись шуметь среди ночи, поэтому не стали приводить дверь в такой вид, словно её взламывали. Пять замков всё-таки… Я прав?

На этот раз король промолчал. Дракончик многозначительно поднял коготь вверх:

– Но с самыми большими странностями я столкнулся в этой комнате в первую нашу встречу! Войдя сюда, я сразу почувствовал исчезающий запах лука. Сейчас он тоже есть, пусть и гораздо слабее. Лук был нужен вам, чтобы плакать. Хотя бы в моём присутствии. Очень трудно выдавить из себя хоть слезинку, если плакать совсем не тянет. А с луком – запросто!

Великий сыщик посмотрел на Пуня Пятого. Тот насупился ещё больше.

– Но и это ещё не всё! – сказал Эге-Ага. – Даже с луком не наплачешь столько, чтобы насквозь вымочить уйму платков. Их вы мочили вот в этом… – Дракончик показал на хрустальную посудину с водой. – Ещё меня немного удивил ваш халат. Не скажу, что это веское доказательство – как борода или запах лука. Но, на мой взгляд, у халата слишком праздничная расцветка. Больше соответствующая хорошему настроению, чем тому, которое вы так правдоподобно изображали. И под конец разговора вы начали торопиться, словно куда-то спешили. Хотя сказали, что вообще не хотите покидать комнату.

– Мало ли что я сказал… – пробормотал король. – Я ведь мог передумать.

– Вполне! – кивнул Эге-Ага. – Но у меня есть и другие доказательства! Которые вы подсунули мне под дверь!

– Я не писал никаких записок! – быстро сказал король. – Мало ли…

Великий сыщик торжествующе оборвал Пуня Пятого:

– А я никому не говорил, что мне подсовывали именно записки! Это мог знать лишь тот, кто их написал! То есть вы!

Король испуганно прикусил язык. Дракончик покачал головой, будто сочувствуя оплошности Его Величества.

Раскрась главных персонажей книги!

– Ладно, представим, что я ничего не слышал. Но глупо отрицать, что лично вы приказали главному дворцовому болтуну помогать мне во всём. Кстати, Клюмс никак не ожидал такого доверия и был сильно удивлён… Полагаю, это вы сделали для того, чтобы отвести от себя подозрения в случае с записками. Да, Клюмс всем разболтал, где я сплю, и можно было подумать на кого угодно. Но вы перестарались. Хватило бы записки, написанной левой рукой.