Андрей Анисимов - Полет в бездну

– Так их, Вика!

Опять пустили рекламу. Антон вспомнил, что совсем недавно Вика сидела в том же кресле, где сейчас сидел он. Почему он так невежливо обошелся с девушкой? Почти выставил ее из дома. Испугался, когда Вика оказалась в спальне. Почему он охладел к ней после дня рождения? Неужели из-за денег? Стал богатеньким и захотел красавиц? Раньше он считал Вику единственной и самой прекрасной. Он смотрел на возлюбленную восторженными глазами и мечтал только о ней. Как он мог искать знакомства с пустыми и смазливыми куклами? Петрищев чувствовал себя глубоко виноватым, и ему стало очень за себя стыдно.

Реклама закончилась, и Антон опять увидел сцену Дворца молодежи. На сей раз претенденток выпустили в купальниках. Миниатюрная Вика рядом с высокими соперницами выглядела совсем ребенком. Ведущие тоже поменяли костюмы. Шикарная дама сменила розовый шелк на белый атлас, а ее напарник предстал в черном смокинге. Девушки по одной пересекали сцену. Проход каждой из них вызывал бурную реакцию зала. Когда пришла очередь Вики, зал затих. Вика в полной тишине профланировала до середины сцены, вдруг остановилась и помахала ручкой зрителям, словно старым знакомым. Из задних рядов кто-то крикнул:

– Молодец, пигалица! Не бойся этих дылд! Ты в порядке!

После этого возгласа зал будто подменили. Вика закончила проход под гром оваций.

Антон, как завороженный, смотрел на экран и даже не пошевелился, когда в комнате появились родители.

– Сынок, ты почему не здороваешься? – обиженно спросила Маргарита Васильевна.

– Подожди, мам, я занят, – отмахнулся Петрищев.

– Погляди, он – занят! – возмущенно пожаловалась Маргарита Васильевна мужу. Олег Николаевич пробурчал что-то невразумительное и отправился на кухню.

– Ты мог бы спросить, где мы были! – заявила Маргарита Васильевна, встав возле сына.

– Ну и где вы были? – безо всякого выражения пробубнил Антон.

– Мы были у твоих дедушки и бабушки. И, между прочим, привезли тебе от них подарок, – задетая безразличием сына, сообщила Маргарита Васильевна.

– Спасибо, – поблагодарил Петрищев, не отрываясь от телевизора.

– Тебе даже не интересно какой? – изумилась Маргарита Васильевна.

– Ма, я же тебя просил не мешать. Я сейчас занят, – взмолился Антон.

Возмущенная родительница отправилась на кухню к мужу и стала делиться с ним своим негодованием. Антон после новой порции рекламы вскочил с кресла и бросился к отцу. Олег Николаевич сосредоточенно поглощал суп. После чая со сладостями в доме тещи он всегда хотел есть.

– Отец, доедай быстрее! Нам надо срочно ехать! – выпалил Антон и, заметив удивленные лица родителей, добавил: – Вика выступает во Дворце молодежи. Мне позарез надо туда!

– С каких это пор твоя Вика заделалась артисткой? – вытаращила глаза Маргарита Васильевна.

– Там не спектакль, а конкурс красоты, – пояснил Антон.

– Час от часу не легче! Слышишь, Олег! Вчера она отдыхала в постели сына! Сегодня выяснилось, что она красавица и ее место на сцене Дворца молодежи! Хорошенькая нас ждет жизнь с будущей невесткой! – вздохнула Маргарита Васильевна.

Олег Николаевич, покончив с супом, почесал затылок и, выразительно глянув в глаза Антону, тихо согласился:

– Раз надо – поехали, сынок. Не зря же я с твоей легкой руки двигатель нашему коню заменил…

Антон метнулся к себе, быстро напялил костюм, засунул в карман набитый купюрами бумажник и, взглянув на пачки запакованных в целлофан сторублевок, запер шкаф. Почему-то деньги перестали радовать Антона. Глядя на них, он вместо восторга испытывал неприятное чувство. Горы денег вызывали отвращение.

– Ты скоро? Я готов, – сообщил Олег Николаевич, заглянув в комнату сына.

Они спустились на лифте и вышли на улицу. Старенький «жигуленок» чихнул и завелся.

– Видишь, движка почти не слышно, – с гордостью произнес Олег Николаевич, трогаясь с места.

Вечерний разъезд еще не закончился, и они с трудом преодолели Никитский бульвар. Перед метро «Кропоткинская» тоже создалась пробка. Антон кусал губы и молча злился. Отец понимал, что у сына свои переживания, и тактично молчал.

Места для парковки возле Дворца молодежи Олег Николаевич не нашел. Машину пришлось поставить в переулке метров за двести.

– Побежали! – дернул отца за рукав Петрищев-младший.

– Может, я посижу, а ты один… – нерешительно предложил Олег Николаевич.

Антон махнул рукой и помчался к главному входу. По дороге заскочил в цветочный ларек. Розы здесь стоили бешеных денег, но Антон, не торгуясь, схватил охапку и взбежал на ступеньки. Билетов в кассе давно не продавали. Петрищев в нерешительности постоял в фойе, затем достал из бумажника сторублевку и подошел к охраннику: