Клод Изнер - Всюду кровь

Миро поднял глаза. Бетти Грин смотрела на него неподвижными, безумными глазами.

– Вспомните, душечка, – прошептала она, – вы кое о чем попросили Мари-Джо. Ей нужно было зайти за нужной вам книгой к старьевщику на улицу Тайандье, ей было как раз по пути. Ролан приметил там томик Жюля Верна, старьевщик просил за него триста франков. Вы спросили Мари-Джо, сможет ли она заплатить, обещали вернуть ей деньги при встрече. Что же, Миро, вы ничего такого не помните? Я освежу вам память.

Бетти Грин потушила сигарету и с улыбкой прислонилась спиной к оттоманке.

– Мари-Джо зашла на улицу Тайандье. Сквозь темное стекло витрины невозможно было понять, что происходит в магазине. Дверь оказалась не заперта. Мари-Джо вошла, поздоровалась. Никого. Она осмотрелась: лавка была завалена кучами невообразимого хлама, над ними гордо высился пыльный сервант. Вскоре Мари-Джо, потеряв терпение, принялась ходить по магазину, выдвигать ящики, открывать коробки с рисунками. На одной из полок она заметила толстую красную книгу. Именно эта книга и была ей нужна: Жюль Верн, «Двадцать тысяч лье под водой». Прямо под заглавием была приклеена бумажка, на которой значилось: «Для Ролана Френеля». Мари-Джо вновь поздоровалась, но к ней так никто и не вышел. Она вытащила три банкноты по сто франков, нацарапала на листке: «За книгу Жюля Верна», добавила дату и время, положила деньги и записку на видное место. Убирая книгу в сумку, она вдруг услышала какой-то звук в помещении за магазином. Мари-Джо пошла на звук, с трудом пробираясь сквозь заставленную старой мебелью лавку. Звук не прекращался. Внезапно из темноты на нее вихрем обрушилось что-то мягкое, невесомое: перья, облака перьев из разорванного диванного валика, который свалился ей на голову с кривоногого буфета. Потеряв равновесие, Мари-Джо выронила сумку. Она опустилась на четвереньки и принялась на ощупь собирать свои вещи, рассыпавшиеся по полу. Внезапно она наткнулась рукой на что-то вязкое. Она вскрикнула, наклонилась. За раскрытым сейфом лежало еще теплое тело пожилого мужчины: глаза открыты, лоб, щеки и шея залиты кровью. Она замерла. С улицы донесся детский голос: он вырвал ее из оцепенения.

– Лора, мерзкая обманщица, ты спряталась в лавке Леонара, я так не играю!

Мари-Джо обернулась. В полумраке лавки она вдруг увидела какую-то девочку. Та резко дернулась, не удержала равновесие и плашмя повалилась на пол. Мари-Джо протянула к ней руку, потрогала за плечо. Девочка тут же с воплем вскочила и бросилась к освещенной тусклой лампочкой клетушке позади лавки, захлопнула дверь и заперлась изнутри.

Бетти Грин села на корточки. Теперь ее лицо оказалось в поле зрения Миро. Она с притворной печалью взглянула на него.

– Лора, Лора, – шепнула она, – девчонку звали Лора, Миро. Вы ее знаете, она изрядно похорошела с тех пор: округлости, ямочки, все, что нужно. Вы ведь понимаете, кого вам следует благодарить за знакомство с ней? Меня и только меня.

Она чересчур громко расхохоталась и тут же замолкла, поджав губы. Затем вновь обратила на Миро свой безумный взгляд.

– Я ничем не рисковала, отправляя вас на улицу Патриархов. Я знала, что вы не устоите перед ней, это ваш тип женщины, Миро, Мари-Джо мне рассказала. Вам ведь всегда нравились маленькие шлюшки с ангельскими личиками? Кроме того, вам под сорок, лишь свежая плоть способна помочь вам хоть ненадолго забыть о том, что вы уже давно не мальчик.

Миро с трудом дышал, ему не хватало воздуха. Пережитое потрясение его совершенно парализовало. Лора, Мари-Джо, старьевщик, Жюль Верн – все это не имело ни малейшего смысла. Что там говорил Дитрих? «Она стала свидетельницей убийства… Ей было лет двенадцать или тринадцать… Она играла в прятки с моими внуками…»

Он слишком долго не открывал глаза, и Бетти Грин решила, что он потерял сознание. Она бесцеремонно встряхнула его, резким голосом вернула к действительности.

– Ну-ка прекратите! Я еще не закончила, Миро, слушайте внимательно! Мари-Джо бросилась на улицу. Она столкнулась с толстой женщиной, которая выгуливала собаку. Женщина резко оттолкнула ее, сорвала с нее шарф. Каким-то чудом Мари-Джо вскочила в уже отъезжавший от остановки автобус, прижалась лицом к стеклу. За окном мелькали улицы, перекрестки, а она все пыталась успокоиться, привести в порядок мысли. Ничто не доказывало, что старика убили, возможно, он сам случайно упал, в этом случае ей нечего бояться. Да, но если это действительно было убийство, все указывало на нее: отпечатки пальцев, написанная ее рукой записка, ее шарф, свидетели… Когда автобус доехал до конечной остановки, она вышла из него и пошла наугад, не разбирая пути. Вернуться домой? Ни в коем случае, сначала нужно узнать, что на самом деле случилось в лавке старьевщика. Куда ей податься? Она прошла вдоль бесконечной ограды кладбища, увидела перед собой какую-то жалкую гостиничку. Зарегистрировалась в ней под моим именем – видите, Миро, вот когда я появилась в этой истории. На следующий день в газетах не было ни слова о происшедшем. Мари-Джо весь день бродила среди могил по кладбищу Пер-Лашез. В районе пяти вечера она вернулась в гостиницу, купив целую стопку газет. На четвертой странице «Фигаро» обнаружилась заметка. Она показывала ее мне, я вам ее прочту, вот заголовок: «Героический поступок консьержки». Забавно, звучит как название какой-нибудь патриотической песни. Продолжение вам тоже понравится.