Евгения Горская - Карма несказанных слов

Наталья все делала споро и аккуратно.

– Про сокращение ничего не слышала? – Работать молча Наталья не умела.

– Не-ет. Господи, неужели опять? – ахнула Лена.

В институте периодически проходили сокращения. И хотя на Лениной памяти сокращали в основном только «мертвые души», то есть людей, фактически давно работающих в других местах и только державших в институте трудовые книжки, да еще уж совсем ненужных сотрудников, так и не обучившихся работать на современном оборудовании. Каждая такая кампания обрастала паническими слухами и создавала тягостную ауру ненадежности. И хотя Лена прекрасно понимала, что ей никакое увольнение не грозит, эта аура всеобщего страха давила на нее так же, как и на всех остальных.

– Ты сегодня Люсю видела, она ничего не говорила?

– Нет. Да она и не знает ничего, – с сомнением произнесла Лена.

– Как же! Не знает она!

– Леночка, появился ваш поклонник. – В комнату вплыла Татьяна Генриховна. Когда-то Лену поражало удивительное несоответствие между внешним спокойным достоинством седовласой красавицы Татьяны и той недоброжелательностью к окружающим, которую она даже не пыталась скрыть. Люся называла ее «ваша злыдня» и была недалека от истины.

– Какой именно? – уточнила Лена. Все знали, что никакого поклонника у нее нет.

– Вчерашний, – усмехнулась Татьяна и замолчала, потому что дверь лаборатории со строгими надписями «Посторонним вход запрещен» и «Без специальной одежды не входить», а также кодовым замком открылась, и появился Сергей Александрович Курганов. Сегодня он был одет в джинсы и светлую ветровку и показался Лене совсем «своим», а не строгим и официальным, как раньше.

– Здравствуйте.

– Здравствуйте, – недружно ответили женщины.

Татьяна подвинула стул и села, хотя никаких дел в лаборатории у нее не было. Тут произошло странное: господин Курганов спокойно и молча посмотрел на женщин, Наталья и Татьяна почему-то поднялись и вышли, аккуратно закрыв дверь.

– Что-нибудь надо переделать, Сергей Александрович? – спросила Лена.

– Нет. Не знаю. Я хотел бы вас проводить, если вы не возражаете. – Он понимал, что торопит события и может отпугнуть ее этим, но притворяться перед ней ему казалось неправильным.

– Проводить? Куда? Домой? – опешила Лена.

– Если вы собираетесь домой – значит, домой, – объяснил он.

Ее никто никогда не провожал с работы домой, и она не знала, что полагается говорить в таких случаях.

– Я не возражаю, – серьезно ответила Лена.

– В метро? – спросил Сергей, когда они вышли на улицу. Он украдкой смотрел на нее сбоку и вновь удивлялся, что не разглядел сразу, какая она красивая.

– На электричку.

– Вы за городом живете? – Почему-то его удивило, что ей приходится ездить из Подмосковья.

– Нет. Живу я в Москве, я против потока езжу. Это очень удобно, – объяснила она.

Добираться до института так было удобнее. Когда электрички с полосатыми мордами выплескивали на платформы тысячи измученных духотой и давкой людей, Лена входила в полупустой вагон и садилась у окошка, как когда-то в детстве. Да и ехать было недолго, всего двадцать минут.

– «Омстрон» – частная фирма? – спросила она.

Лену всегда удивляло, что люди решаются организовать собственное дело в такой специфической области, как приборостроение. Все-таки это не чайную открыть. Разработка технологий, хоть высоких, хоть не очень высоких, всегда являлась прерогативой государства.

– Мы ее организовали с двумя моими… компаньонами, – объяснил Курганов. – Фирме уже десять лет. Сначала хватались за все подряд, а сейчас свое направление определилось. Раскрутились потихоньку. У нас сотрудников больше сорока.

– А компаньоны тоже директора?

– Тоже, – серьезно ответил он, – один компаньон занимается финансами, на другом – связи.

Он видел, что это ей, как ни странно, действительно интересно. Но смотрела она на него почему-то с удивлением, как на инопланетянина.

– А что такое связи? Умение давать откаты?

– Нет, – резко сказал он, – связи – это связи, умение находить заказчиков. Умение находить соисполнителей. Знать, где, что, кому и когда может понадобиться. Это далеко не просто, я бы не сумел. Личные контакты тоже имеют значение, и я не вижу в это ничего плохого.

Ему не нравилось, когда кто-то сомневался в компетентности его компаньонов. Фирма была не только его работой, она стала частью его жизни, причем частью немалой. Собственно, кроме фирмы, ничего интересного в его жизни не было совсем.