Светлана Гончаренко - Измена, сыск и хеппи-энд

— Находится, — вздохнул Пролежнев. — Каждый день от нас требуют конкретных результатов…

— А вы суете начальству даму в шляпе? И этого лапотного колбасника Приходько?

— Откуда вы… Что вы этим хотите сказать? — раздраженно спросил Пролежнев, и спустившийся мрак его бровей ясно показал Вике, что больше он ей ни бутербродов не принисет, ни чаю из своего электрического чайника не даст.

— А вот что, — таинственно прищурилась Вика; ей только что в голову пришла очередная шальная мысль. — Губернатор хочет, чтоб вы не байки ему рассказывали про дамские банды, а изобличили настоящего преступника. Это Леонид Михайлович Дунин и никто другой. Значит, губернатор наверняка хочет, чтоб вы посадили Дунина!

— Я никого не сажу. Приговор выносит суд. И вообще вы какую-то ахинею несете, — отмахнулся Пролежнев.

Вику это не смутило.

— Вы не можете не знать — продолжала она, — о губернаторском племяннике, единственном и любимом (собственных детей у губернатора нет и быть не может: он в детстве на школьном дворе упал с баскетбольного щита и все себе отбил). Так вот, этот неповторимый племянник тоже скупает мясокомбинаты!

— С чего вы взяли?

Вика прикусила язык: про падение со щита ей рассказала Елена Ивановна Рычкова, которая училась в одной школе с будущим губернатором и чуть ли, как поняла Вика, не присутствовала при отбитии губернаторского всего. Вике пришлось наивно похлопать ресницами и резко сместить акценты:

— Вы телевизор смотрите? Нет, наверное. Большая занятость, особо важные дела… А я видела передачу про этого племянника. Он как раз купил очередной мясокомбинат, пригласил австрийских специалистов по сосискам налаживать производство, а для работников построил сауну с помощью финских специалистов… Вы меня слушаете? Так вот, сложите теперь два и два.

В серых глазах Пролежнева что-то сначала помутилось, а затем блеснуло — должно быть, два и два. Он, мягко ступая валенками, вышел из кабинета. Неужели побежал докладывать губернатору, какие сплетни ходят о драме на баскетбольной площадке? Ну и пусть, Вик отопрется! Она и так помогает следствию в совершенно неразумных масштабах! Нет, Пролежнев не так глуп, чтоб не понять, на что она намекала. А намекала она на то, что молодой, прогрессивный, гуманный губернатор, меценат, подвижник и лучший друг отечественного производителя никак не захочет порывать и выговаривать злодея Дунина. И другим не позволит. Тем более, что Дунин еще и конкурент любимого племянника. И если Пролежнев…

Пролежнев вернулсяочень быстро и был мрачнее тучи. Он молча уселся за свой стол и включил электрочайник, который сразу сипло фыркнул и стал так шуметь, будто внутри его кто-то отчаянно царапался проволочными коготками.

— Не смею вас больше задерживать, Виктория Сергеевна. Опознание отменяется. Опергруппа вернулась ни с чем — птички с Интернациональной упорхнули. Пусто там.

— Но они были! Я их не придумала! — в отчаянии вскрикнула Вика.

— Знаю. Соседи подтвердили, что четверо мужчин, по приметам похожих на описанных вами…

— Да не похожих, а тех самых!

— …действительно снимали квартиру по указанному адресу. Сегодня днем, около двух, они вышли из квартиры с дорожными сумками и больше не появлялись.

— Я же говорила, чтоб вы быстрее за кассетой бежали!

— При чем тут кассета? Разве есть какая-то связь?

Простите, я не подумала…

— Как обычно, судя по всему. А тем временем Леонид Михайлович Дунин собирается на остров Ивиса, что близ побережья Испании. Заказал на завтра билет. Виза у него еще действительна.

— Ивиса? А, знаю! — оживилась Вика. — У него там жена с водного велосипеда свалилась.

— Ох, если бы ваши обширные познания хоть как-то помогли сформировать базу доказательств!

Вика возмутилась:

— Еще сегодня с утра, без меня, вы ничегошеньки не знали, а теперь знаете все. Или почти все. И еще обижаетесь, что я вам доказательств не додала!

— Не в обидах дело, — задумчиво проговорил Пролежнев, пытаясь повести неподвижной бровью. — Вы чересчур вторглись… Ведь сами не понимаете, что наделали! Выбежали к телекамере, пальцем шевельнули, камушек бросили — и сорвалась лавина, и покатилась. Чем все закончится, неизвестно. Будем ждать. Кто его знает, может, все к лучшему? Все эти ваши богатыри на водных велосипедах всполошились и теперь набросятся друг на друга отношения выяснять. Стало быть, вылезут где-нибудь обязательно, нашумят. Худо-бедно лавину мы пока контролируем. Было бы хуже, если б все случилось само собой, неожиданно, и мы бы совсем ничего не понимали. Поглядим, поглядим…