Юсси Адлер-Ольсен: Журнал 64

Он бросил письмо в мусорную корзину и поднялся.

– Роза, почему нам так необходимо туда ехать? Я не вижу особого смысла.

Роза стояла в коридоре за спиной Ассада, готовая прийти ему на помощь при одевании куртки.

– Потому что нам с Ассадом так нужно, достаточное объяснение?

– Садись назад, – скомандовала она пятью минутами позже, подкатив на старом «Форде» и припарковав эту консервную банку прямо на тротуаре перед полицейским управлением.

Карл выругался – лишь со второй попытки ему удалось втиснуться в «Ка». Черт побери Маркуса Якобсена со всеми его бюджетами…

Около десяти минут они пробирались сквозь плотный трафик, расступающийся перед ними, пока Роза экспериментировала над правилами дорожного движения, в ритме стаккато крутила рулем и ловко управлялась с коробкой переключения передач. Затем она выкатила автомобиль на Капельвай, небрежно остановив его практически поперек дороги между двумя неправильно припаркованными машинами. Улыбнулась, вытащив ключ зажигания, и сообщила, что вот они наконец и у полицейского кладбища.

«Слава тебе, господи, что мы оказались тут при жизни», – подумал Карл и вышел из машины.

– Она покоится вон там, – констатировала Роза и взяла Ассада под руку.

По снегу он шел очень медленно, но даже здесь наметился большой прогресс за последние несколько недель.

– Вон, – она указала на могилу примерно в пятидесяти метрах от них. – Смотри, Ассад, они установили памятник.

– Ну и хорошо, – ответил он.

Карл кивнул. Дело Нэте Германсен было чересчур дорого обошедшимся мероприятием для всех них троих. Он прекрасно понимал, что им необходимо поставить в нем финальную точку. «Журнал № 64» нужно было закончить, и Роза решила завершить его в рождественском духе: ель, новогодние венки, шишки.

– А это кто? – Она указала в направлении седой женщины, направлявшейся к могиле с одной из боковых дорожек.

В свое время старушка явно была выше; теперь же возраст и жизнь согнули ее позвоночник, так что шея располагалась почти перпендикулярно относительно линии плеч.

Они остановились на мгновение и принялись наблюдать, как женщина роется в полиэтиленовом пакете, после чего она извлекла какой-то предмет, издали похожий на крышку картонной коробки. Затем наклонилась к памятнику и поставила на него этот предмет.

– Что она делает? – громко спросила Роза и потащила за собой своих спутников.

Они отчетливо разглядели надпись на памятнике уже с расстояния десяти метров. Там было написано: «Нэте Германсен, 1937–1987», и ничего больше. Ни даты рождения, ни даты смерти, ни мужней фамилии «Росен», никакого «покойся с миром». Это было ровно то, на что хватило ее наследства.

– Вы были знакомы с нею? – спросила Роза у пожилой дамы, качающей головой, устремив взгляд на грязь на могиле.

– Есть ли что-то более жалкое, чем могила без цветов? – ответила она.

Роза приблизилась к ней вплотную.

– Вот, – она протянула женщине нелепое украшение с бантами. – Все-таки Рождество, вот я и подумала, что это подойдет.

Старушка улыбнулась, согнулась в три погибели и положила его на камень.

– Да, простите, вы ведь спросили, знала ли я Нэте. Я Марианна Ханстхольм, учительница Нэте. Она была очень дорога моему сердцу, поэтому я и пришла сюда. Я узнала обо всем из газет. Обо всех этих жутких людях, которых арестовали, о человеке, стоявшем во главе этой шайки и несшем ответственность за все несчастья Нэте… Мне лишь жаль, что я так с нею и не связалась, мы словно исчезли друг для друга. – Она растопырила в стороны тощие руки. – Такова уж жизнь… А вы кто?

Она кивнула им с добрыми глазами и приятной улыбкой.

– Мы те, кто обнаружил ее, – ответила Роза.

– Простите, пожалуйста, но что такое вы чуть ранее поставили на памятник? – поинтересовался Ассад, подходя к могиле.

– А-а, это короткая фраза, которая, как мне кажется, всегда должна ей сопутствовать.

Старушка с трудом наклонилась и взяла в руки небольшую дощечку, больше всего напоминавшую разделочную доску. Повернув лицевой стороной, она подняла ее вверх.

«Я нормальная!» – гласила надпись.

Карл согласился про себя.

Да, наверняка Нэте была нормальной.

Когда-то.

Спрогё – остров в Дании, куда с начала XX века власти отсылали на поселение женщин, отличавшихся в датском обществе свободными нравами.

Настоящее имя певицы Мадонны.

По-датски «район треугольника», так называется восточное побережье Ютландии между фьордами Вайле и Кольдинг.