Александр Вин - Сакура, свадьба, смерть

«…Eihwaz (Эйваз) – 13-ый рунический знак, символизирует защиту, собственно „тис“, боевые луки, сделанные из тиса, а также в качестве одного из своих значений имеет смерть. Кроме того, Eihwaz символизирует полное обновление духовного мира человека и смерть здесь – только переход на следующий уровень»

«…Из тиса у древних кельтов изготовлялись и Белые палочки друидов, которые использовались при прорицании и других магических ритуалах. На выструганные одинакового размера палочки наносились буквы алфавита деревьев – алфавита Огама, палочки складывались в мешочек, встряхивались и доставались по одной, формируя пророчество или ответ на поставленный вопрос. Четырьмя тисовыми прутьями в обрядовых целях позже пользовались филиды – ирландские преемники бардов, членов друидической жреческой касты»

«…Химический состав и механизм токсического действия. Основное действующее вещество тиса – таксин – представляет сумму различных алкалоидов, в нём также содержатся алкалоиды – милосеин, эфедрин, гликозид таксикантин. Таксин вызывает резкое раздражение слизистых пищеварительного тракта, сопровождаемое рвотой и поносом, значительно влияет на сердечную деятельность, останавливает дыхание…»

«…Симптомы отравления семенами тиса – тошнота, рвота, головокружение, иногда бред, сонливость, снижение мышечного тонуса, одышка, судороги, снижение температуры тела (гипотермия). Нарушается работа почек: в моче и крови обнаруживается повышенное количество белка»

«…В древесине, коре, побегах, хвое и семенах тиса содержится ядовитый для человека и животных алкалоид таксин, который парализующе действует на сердце, вызывает конвульсии и остановку дыхания. Достаточно вытяжки из пятидесяти граммов хвои тиса, для того, чтобы убить человека. Съедобна и приятна на вкус только мякоть ягоды – она служит пищей птицам, которые разносят семена тиса. По легендам, из тиса изготавливали яд, которым пользовались ведьмы»

– Ну, как тебе подобная беллетристика?

– Бутербродов уже не хочется.

Сашка вытер руки бумажной салфеткой.

– Это же полнейшая чепуха! Никаких серьёзных доказательств! И зачем ты меня только заставил воровать этот ноутбук?!

– Чтобы он был. У нас. А не у неё…. Всё идёт по плану, мой законопослушный сын! Теперь переходим к следующим процедурам. Звони Триноли, а если не будет получаться, то созванивайся с подругами в общежитии, пусть будят её; говори, что у тебя для неё есть очень важная новость.

– Какая?

– В личном разговоре скажешь, что, во-первых, ваша группа нашла в фотографиях одного из посетителей ботанического сада странные сюжеты, а во-вторых, у тебя есть информация о состоянии здоровья Игоря…

– Ну?

– Гну. Взволнованно добавишь, что это не телефонный разговор и тебе нужно с ней срочно посоветоваться. Что ты сидишь здесь, в кафе, что уехать отсюда пока не можешь. Вроде как я, твой отец, обещал расплатиться за всё, что вы здесь за всё время расследования напили, наели, но сам я пока ещё с деньгами не подъехал. Пусть она срочно мчится к тебе в кафе! Ясно?

– Ясно. А, всё-таки, зачем? Ну, для чего она тебе здесь?

– Разговаривать будем. О прошлом и предстоящем.

Иван приехал весь в светлом, в недавно купленной повседневной одежде.

Умытый и строгий.

Высокий, представительный.

Когда Глеб сказал ему, что с минуты на минуту должен появиться человек, который убил его Алию, Ванька промолчал. Только напрягся, медленно опускаясь на стул.

– Коньяком угостишь?

– По итогам. Но не сейчас.

– А кто это…?

– Увидишь.

– Зачем ему это было нужно?

– Глупость. Отсутствие хорошего ума. Пустая злость.

Долгое время они молчали.

Многие посетители кафе удивлялись, успевая радостно, с воскресным наслаждением, справиться со всеми своими напитками, поесть разноцветных пирожных, и наблюдая при этом за двумя странными молчаливыми мужчинами, без стаканов в руках и ничем не закусывавших.

Капитан Глеб был уверен, что в любую минуту сможет остановить страшный гнев Ивана и его мозолистые кулаки.

Всё ещё бледный лицом, но через силу улыбаясь, Сашка, который все последние минуты неловко вышагивал по жаркому уличному крыльцу, встретил и проводил в прохладное помещение кафе Триноль.

Совсем не такая, какой капитан Глеб запомнил её со дня свадьбы.

Без вынужденных праздничных каблуков, без особой косметики, в обычных джинсах. Простая девчонка, круглое лицо, чёрно крашеные короткие волосы, только вот взгляд – мутный, моментами – дикий, со зрачками, уходящими под верхние веки.