Дуглас Престон - Танец на кладбище

– Ничего подобного. Кто знает, чем бы кончилось это дело, сложись все по-другому? Мы ведь охраняем порядок, а не гадаем на картах. Ты слышал, что сказал доктор? Кризис уже миновал. Пендергаст потерял много крови, но он выкарабкается.

Тело на кровати чуть шевельнулось. Парочка впилась в него взглядом. Агент Пендергаст чуть приоткрыл веки. Он был бледен как смерть, а болезненная худоба лишь усугубляла его сходство с бестелесным призраком.

Агент смотрел на них застывшим взглядом немигающих серебристо-серых глаз. На какое-то страшное мгновение д’Агосте показалось, что он умер. Но тут губы Пендергаста шевельнулись. Д’Агоста и Хейворд наклонились к нему.

– Я рад, что вы оба прекрасно выглядите, – проговорил агент.

– Вы тоже, – ответил д’Агоста, пытаясь изобразить улыбку. – Как вы себя чувствуете?

– Я много размышлял и радовался вашему участию. Что у вас с рукой, Винсент?

– Сломал локтевую кость. Ничего страшного.

Пендергаст закрыл глаза, но через мгновение открыл их вновь.

– Что там было? – спросил он.

– Где?

– В сейфе Эстебана.

– Старое завещание и свидетельство.

– Ага, – прошептал Пендергаст. – Завещание Элии Эстебана?

– Откуда вы знаете? – удивился д’Агоста.

– Я нашел могилу Элии Эстебана в подземелье Вилля. За несколько минут до этого она была вскрыта и ограблена. Видимо, ради этих самых документов. Полагаю, это свидетельство о праве собственности?

– Да. На ферму с участком земли в двадцать акров.

Агент медленно кивнул.

– Фермы, видимо, уже не существует?

– Давно. Сейчас это двадцать акров элитной недвижимости между Таймс-сквер и Мэдисон-авеню, в районе Сороковых улиц. Завещание было составлено таким образом, что Эстебан вполне мог претендовать на наследство.

– Он, конечно, не собирался завладеть землей. Используя этот документ, он мог вчинить иск, по которому получил бы несколько миллиардов компенсации. Ради этого стоит кое-кого убить, а, Винсент?

– Может, и стоит, да только не для меня.

Пендергаст высвободил из-под одеяла руки и аккуратно разгладил необычайно тонкое белье, оказавшееся здесь стараниями Проктора.

– Там, где сейчас находится Вилль, когда-то жила очень специфическая община. Рен рассказал мне, что, когда она распалась, ее основатель стал владельцем фермы в Южном Манхэттене. Этот фермер и Элия Эстебан – одно и то же лицо. После смерти он был похоронен в подземелье основанного им поселения вместе с этими пресловутыми документами – завещанием и свидетельством.

– Похоже на правду, – согласился д’Агоста. – А как Александр Эстебан пронюхал об этом?

– Когда он отошел от дел, у него объявилась страсть к изучению своего генеалогического древа. Он нанял ученого, чтобы тот покопался в его родословной. Тот и сделал это сенсационное открытие – за что поплатился жизнью. Кстати, это его тело находилось в подвале у Эстебана.

– Мы нашли его, – подала голос Хейворд.

– Труп этот весьма пригодился. Это его сбросили в реку Гарлем, после чего наш общий друг Уэйн Хеффлер вместе с так называемой сестрой опознал в нем Феринга.

– Значит, Колин Феринг был жив, когда убивал Смитбека, – заметил д’Агоста.

Пендергаст кивнул:

– Театральный грим творит чудеса. Не зря же Эстебан был режиссером.

– Мне кажется, агент Пендергаст нуждается в отдыхе, – вмешалась Хейворд.

Пендергаст слабо махнул рукой:

– Чепуха. Разговор проясняет сознание.

– И все же я пока не понимаю, – проговорил д’Агоста.

– Сейчас объясню.

Закрыв глаза, Пендергаст сложил руки на одеяле:

– Итак, Эстебан узнал о существовании документа, который мог сделать его баснословно богатым. К несчастью, он был спрятан в саркофаге, который находился в подземелье теперешнего Вилля, где жили сектанты, исповедовавшие тайную религию и весьма недружелюбно относящиеся к пришельцам. Секта эта была столь замкнутой, что ее членами могли быть не более ста сорока четырех человек. Новый сектант мог появиться только после смерти старого. Так что у Эстебана не было никаких шансов туда проникнуть. Тогда он решил воззвать к общественному мнению и заставить городские власти выселить незаконных жильцов. Для этого он и вступил в общество защиты животных и привлек на свою сторону Смитбека, который напечатал статью в «Таймс».

– Теперь понятно, – протянул д’Агоста. – Но одних жертвоприношений было недостаточно. И Эстебан подлил масла в огонь – убил Смитбека и свалил все на Вилль, разыграв этот спектакль с зомби и всякой вудуистской мишурой.