Дуглас Престон - Танец на кладбище

Числетт поднял рацию, зажатую в правой руке.

– Передовая позиция альфа, – гаркнул он. – Передовая позиция альфа. Займите оборонительную позицию.

Рация потрескивала и искрила.

– Передовая позиция альфа, вы слышите меня?

– Позиция альфа, вас понял. Прошу уточнить последний приказ.

– Я сказал, займите оборонительную позицию. Буду вам очень признателен, если впредь вы будете выполнять мои приказы, а не просить их повторять.

– Я просто хотел удостовериться, сэр. Потому что две минуты назад вы приказали нам отступать и…

– Выполняйте!

От стайки полицейских, бесцельно слонявшихся по бейсбольной площадке, отделилась фигура в темном костюме и зашагала в сторону Числетта. Инспектор Минерва.

– Я слушаю вас, инспектор, – произнес Числетт голосом заслуженного отца-командира.

– Из Вилля поступают донесения, сэр.

– Продолжайте.

– Между демонстрантами и жителями Вилля произошло серьезное столкновение. Имеются раненые. Некоторые довольно серьезно. В церкви был устроен погром. Жители разбежались по поселку.

– Ничего удивительного.

Минерва замялся.

– В чем дело, инспектор?

– Сэр, я бы рекомендовал предпринять более серьезные меры.

Числетт удивленно посмотрел на него:

– Более серьезные меры? Что, черт возьми, вы имеете в виду?

– При всем моем глубоком уважении, сэр… когда демонстранты двинулись к Виллю, я уже рекомендовал вам немедленно вызвать подкрепление. Нас слишком мало.

– У нас достаточно людских ресурсов, – раздраженно ответил Числетт.

– Я также рекомендовал, чтобы наши люди перекрыли дорогу к Виллю и остановили демонстрантов.

– Именно это я и приказал.

Минерва нерешительно кашлянул.

– Сэр… вы приказали, чтобы все подразделения оставались на своих местах.

– Такого приказа я не давал!

– Но нам еще не поздно…

– У вас есть приказ, – оборвал его Числетт. – Прошу его выполнять.

Не выдержав его стального взгляда, Минерва опустил глаза и, пробормотав: «Есть, сэр», медленно пошел к толпившимся на площадке полицейским.

Да, все вокруг проявляют полную некомпетентность, даже те, на кого Числетт больше всего рассчитывал.

Он опять поднял бинокль. На этот раз картинка была интереснее. Он увидел, что демонстранты бегут из Вилля с искаженными от страха лицами. Значит, его люди сумели навести там порядок. Среди защитников животных мелькали балахоны местных жителей. Все они в панике покидали поселок, толкаясь и сбивая друг друга с ног.

Превосходно.

Опустив бинокль, Числетт поднял рацию:

– Вызываю передовую позицию дельта.

Через мгновение рация отозвалась:

– Передовая позиция дельта. Вегман слушает.

– Демонстранты начинают рассредоточиваться, – официальным тоном сообщил Числетт. – Теперь очевидно, что моя тактика возымела должный эффект. Ваши люди должны оттеснить демонстрантов на бейсбольную площадку и улицу, чтобы они мирно разошлись.

– Но, сэр, мы в данный момент рассредоточены по парку в соответствии с вашим приказом…

– Выполняйте.

Числетт решительно пресек протесты полицейского, нажав на кнопку отбоя. Все они слабаки. Во всей истории подавления беспорядков не найдется ни одного командира, у которого было бы такое вопиюще некомпетентное окружение.

Он с тяжелым вздохом опустил рацию и стал наблюдать, как поток людей, бегущих из Вилля, превращается в полноводную реку, которая выходит из берегов и заливает все вокруг.

Пендергаст шел по подземному ходу, придерживаясь левой стены и прикрывая рукой тонкий лучик фонарика. На повороте он увидел, что на земле лежит какой-то длинный светлый предмет.

Он осторожно приблизился к нему. Это был тяжелый пластиковый мешок с молнией, весь в грязи и прилипшей траве, словно его тащили по земле. На боковой стороне виднелась надпись «Нью-йоркский морг» и был указан номер.

Опустившись на колени, Пендергаст потянул за молнию, стараясь производить как можно меньше шума. В ноздри ему ударил резкий запах формалина, спирта и разлагающейся плоти. Раскрыв мешок до середины, Пендергаст взялся за его края и раздвинул пластик, чтобы открыть лицо.

Уильям Смитбек-младший.

Пендергаст долго смотрел на труп. Потом с благоговейной осторожностью потянул молнию вниз, открывая все тело. Оно уже совсем разложилось. После вскрытия тело Смитбека было приведено в порядок, чтобы его можно было передать семье. Все органы были возвращены на место, огромный разрез зашит, верхняя часть черепа скреплена с нижней, лицо подреставрировано, все пустоты заполнены. Это была довольно грубая работа, но от патологоанатома нельзя ожидать ювелирной отделки. Во всяком случае, труп был в целости, и хороший гробовщик вполне мог привести его в пристойный вид.