Джеймс Чейз - Итак моя прелесть

Шила театрально ахнула и всплеснула руками.

– Так вот почему ее спрятали! – воскликнула она. – Том! А мы ее взяли! Мы и понятия не имели! – Широко распахнув глаза, она повернулась к Терреллу.

Террелл внимательно посмотрел на нее.

– Расскажите-ка все с самого начала, – попросил он.

– Конечно. Садитесь, пожалуйста. – Она плюхнулась в кресло, сверкнув ляжками в расчете на Беглера, и только после этого поправила юбку. – Мы возвращались из отпуска. Было уже поздно. Том решил срезать путь к нашему шоссе по проселку, что идет лесом…

– А я ничего и не знаю, – промурлыкал Мейски. – Я только что приехал. Значит, у вас было ограбление?

– Простите, – строго произнес Террелл, – я хочу послушать, что расскажет миссис Уайтсайд.

– Виноват… конечно… извините. – Мейски с той же лучезарной улыбкой откинулся на спинку кресла.

– Так вот, – сказала она, наклонясь вперед и уставясь в Террелла круглыми глазами, – значит, свернули мы на этот проселок, и тут у нас сломалась машина. Ну, и застряли… кругом лес… начало темнеть. – Она положила ногу на ногу – это для Беглера. «Пусть у этого солдафона, – подумала она, – мыслишки крутятся в другом направлении». Беглер, от которого никогда не ускользали такие подробности, был в восторге… Что за ножки! – Решили заночевать там. Наутро, когда мы уже собрались идти пешком… – Она смешно скривилась. – Представляете, топать пять миль! И тут я нашла эту машину.

– Когда вы нашли машину, миссис Уайтсайд, вам не пришло в голову, что об этом следует сообщить в полицию? – спросил Террелл.

– Как-то не подумала… И Том – тоже. Мы беспокоились за туристское снаряжение, оставшееся в нашей машине. Снаряжение-то нам дали взаймы, а ведь его могли украсть в наше отсутствие. Оставаться одна в лесу я отказалась наотрез… страшно. – Она помолчала и взглянула на Беглера, призывая его посочувствовать. У того мелькнуло: «Попадись ты мне одна, детка… желательно на необитаемом острове». Шила перевела взгляд на Террелла. – Так что мы не подумали. У Тома была отмычка. Мы перенесли свои пожитки и уехали. Когда добрались до дому, выгрузили багаж, заехали за новым насосом и вернулись. «Бьюик» мы поставили на то же самое место. Том заменил насос, и мы поехали домой.

Террелл поскреб подбородок. «Похоже на правду», – решил он. Ее рассказ сходился с донесением О'Тула.

– В багажник вы заглядывали? – спросил он Тома.

Том вздрогнул, замешкался, только потом мотнул головой.

– Да нет. Мы… мы покидали все на заднее сиденье. Нет… в багажник не заглядывали.

Террелл поднялся со стула.

– Должен просить вас показать место, где вы оставили «бьюик»… немедленно.

– Невероятная история, – сказал Мейски. – Правда, я не совсем уловил, в чем тут суть. – Он обратился к Терреллу: – Инспектор, почему вы решили, что машину спрятали?

Террелл пробурчал что-то и шагнул к двери. Этот худосочный священник успел порядком надоесть ему.

Из спальни вышел Том. Его бледное, осунувшееся лицо насмерть перепугало Шилу. «Этот болван еще может все испортить», – подумала она.

– Я готов, мистер Террелл, – произнес Том.

Шила подбежала к нему и поцеловала в щеку – Том уже забыл, когда удостаивался такой ласки. Потом она, как подобает заботливой жене, поправила ему галстук.

– Не увозите его надолго, мистер Террелл.

– Мы быстренько, миссис Уайтсайд.

Террелл распахнул входную дверь и, пропустив вперед Тома и Беглера, вышел на садовую дорожку.

– Ловко разыграно, моя милая. Я и то не смог бы лучше.

Шила пропустила слова Мейски мимо ушей. Она открыла бар, плеснула себе джина и, не разбавляя, выпила залпом.

– Только бы этот олух не ляпнул лишнего, – проговорила она скорее в ответ на свои мысли, чем на слова Мейски, и, хлопнув дверью, уединилась в спальне.

– Вон туда. По этой тропе… там я оставил «бьюик», – сказал Том, когда они доехали до тропы, ведущей на поляну.

Лепски прижался к обочине. Он, Джейкоби и Беглер высыпали из машины, выхватив на ходу оружие. Крадучись пошли по тропе.

С пистолетом в руке вылез из машины Террелл.

– Останьтесь здесь, мистер Уайтсайд. Преступник может оказаться поблизости, а он опасен. – И Террелл отправился следом.

Том вынул из кармана пачку сигарет. Его так трясло, что он с трудом прикурил, однако на душе стало спокойнее.

Едва ли не первое, что сказал Террелл, как только машина тронулась с места: «Я знал вашего отца… прекрасный человек… Он пользовал Кэрри… это моя жена… она тогда сильно захворала. Вам нечего волноваться. Всякое бывает».