Эда Макбейн - Белая леди

— Угу.

— Обе были выше Уиллы.

— Угу.

— Эти две тощие, голенастые, плоскогрудые одиннадцатилетние девочки, одетые в детские юбочки и блузки, идентичные с ее… нет, не совсем. Они носили черные юбки и белые блузки, а она была одета в белую юбку и черную блузку. Для контраста. Они были обуты в тапочки, а она была на высоких каблуках, — но даже так она все еще была ниже, чем они. Вы представляете это?

— Я начинаю представлять.

— Эти девочки заставляли Уиллу выглядеть даже меньше, чем она была на самом деле! И вот эта крохотная, малюсенькая тридцатипятилетняя женщина, которую вы можете засунуть в кармашек вашего жилета, эта крохотная сексуальная штучка, от которой у вас начинает вставать в штанах, которая короче, чем эти две одиннадцатилетние девочки, танцующие и поющие от всего сердца…

— Но… что из этого?

— Ну…

— Да?

— У Уиллы хватило духу сказать мне… Как это выразить поделикатнее?

Уоррен ждал. Очевидно, она серьезно пыталась придумать фразу, которая не оскорбила бы его, так сказать, девственных ушей.

— Она обвинила меня в том, что я делаю с Мэгги…

— Мэгги?

— Одна из этих маленьких девочек… У них обеих были черные волосы, я говорила об этом? Для контраста. Как юбки и блузки.

— Хм…

— Она обвинила меня в том, что я делаю с Мэгги… ну то, что Обжора хотел сделать с Джуди Гарлэнд.

— Понимаю.

— То, что маленькая девочка просила барабанщика сделать ей.

— Понимаю.

— Нервы… — вздохнула Дженни.

— И вы… хм… вы делали это? — спросил он. — Делали эти вещи, которые… хм… она сказала, что вы делаете?

— Это не ваше дело.

— Конечно нет, извините меня. Я не должен был…

— И это было не ее дело. Даже если я это делала.

— Но вы же этого не делали.

— Кто сказал, что я этого не делала?

— Я думал…

— Я сказала, что это не ваше дело.

— Полагаю, что не мое.

— Не ваше. И не ее тоже. Я спросила ее, почему она уверена, что я нуждаюсь в совете такой козявки, как она? Возможно, она употребляет этих сладеньких маленьких девочек сама? Мэгги и Конни, так их звали. Я сказала, если она не уберется из трейлера в эту самую минуту, я позову Дейва, и он засунет ее голову в пасть к тиграм и прикажет им откусить ее. Я сказала, что она может быть владелицей половины «Стедман энд Роджер», но без Дейва и его кошек этого проклятого цирка не будет вообще! Я думаю, это дошло до нее.

— Как я понимаю, она покинула трейлер.

— Она покинула трейлер. И никогда больше не беспокоила меня.

— Понимаю. И в ноябре…

— В октябре. Ближе к концу…

— Вы оставили цирк.

— Оставила цирк.

— И никогда больше не видели Уиллу Торренс?

— Никогда.

— Вам известно, что предположительно она покончила жизнь самоубийством?

— Конечно, я говорила вам. Каждый год они звонят мне…

— Я имею в виду то время. Вы слышали об этом, когда это произошло?

— Они тогда звонили мне.

— Да, а почему?

— Они звонили каждому, кто знал ее.

— Кто звонил вам?

— Из газет. Журналов. Люди с телевидения.

— А полиция Миссури?

— Нет, полиция не звонила.

— Сэм Маккалоу удивлялся, почему…

— Кто? — спросила Джинни, округлив глаза.

— Вы знали его?

— Я знала его. Он имел привычку дразнить кошек Дейва. Если бы хоть одна из них добралась до него… кошки никогда не забывают, вы знаете.

— Медведи тоже.

— Медведи хуже всех, — согласилась Джинни.

— Он удивлялся, почему она была так возбуждена.

— Возбуждена?

— Уилла, — пояснил он, глядя в ее глаза.

Когда он был копом, его научили смотреть в глаза. Наблюдай за ними, когда допрашиваешь кого-нибудь, наблюдай за ними, когда кто-нибудь держит револьвер. Глаза все выдают. Он должен был научить Мэттью смотреть в глаза. Он продолжал вглядываться в глаза Джинни. Она перевела их в сторону террасы. Черная девушка, Реджи, открывала дверь.

— Извините, мэм, — сказала она.

— Да, Реджи?

— Ленч готов, мэм.

— Спасибо. — Джинни встала с оттоманки. — Пройдемся? — И она направилась к террасе.

Когда они приступили к еде, он спросил:

— Это было из-за того, что вы делали?

— Из-за чего — того?

— Уилла так вышла из себя из-за… ну, того, как вы себя вели…

— А как, по словам Сэма, я себя вела?

— Ну, по его словам, вы были… Да вы и сами это говорили.

— Что я говорила?

— Что вы были… неразборчивы в связях.

— Сэм любил воровать мои штанишки с веревки для сушки белья, — сказала Джинни, — вы об этом знаете? И бросал их в клетку с большими кошками. — Она улыбнулась, а потом добавила: — Доводил их до неистовства.