Эда Макбейн - Белая леди

— Я Мэттью Хоуп, — представился он.

— Очень приятно. Могу я вам что-нибудь предложить? — спросила она. — Холодный чай? Лимонад? Что-нибудь покрепче? Который теперь час, между прочим?

— Почти четыре. Я пришел чуть раньше.

— Ну, тогда, я думаю, что слишком рано. — Мэттью подумал, что это относится к алкоголю. Но тем не менее она подошла к вращающимся стеклянным дверям позади дома, открыла одну из них и позвала: — Хэлен! Не могла бы ты принести нам холодный чай? — Громко захлопнув дверь, она пригласила: — Пожалуйста, садитесь и перестаньте волноваться по поводу моей головы, хорошо? Я выбрила ее сама.

— Почему? — поинтересовался Мэттью.

— Ради моего бизнеса.

— Какого бизнеса?

— Я торгую париками. Да, я серьезно. Я езжу по всей стране, демонстрируя их по телевидению. Это тревожит вас? — спросила она.

— Нет, нет, — ответил он.

— Да, да, — передразнила она. — Почему такая молодая и красивая женщина выбривает себе голову ради денег?

— Это так, — сказал он и пожал плечами.

Она назвала себя женщиной, отметил он. Может быть, она старше, чем он предполагал. Или, может, тинейджеры в наши дни называют себя женщинами. У него всегда были с этим сложности, политическая направленность, черт возьми.

— Ну, — продолжала она, — потому что мне нравится запах денег, мистер Хоуп, и мой бизнес приносит мне их достаточно. Вы знаете, как много людей в США страдают от ulopecia агеаta?

— Простите, я не знаю, что это такое.

— Это главная причина выпадения волос.

— Понимаю.

— Это случается и с мужчинами, и с женщинами. Обычно начинается это с одного или нескольких маленьких круглых пятнышек на голове, но может завершиться полной потерей волос. Догадайтесь, как много людей страдают от этого?

— Я не представляю.

— Около двух миллионов американцев.

— Понимаю.

— Примерно в семи с половиной миллионах американских семей по крайней мере один человек страдает от этой болезни.

Мэттью задумался, связана ли эта болезнь с обычной разновидностью плешивости. Он на самом деле заинтересовался этим. Его отец стал терять волосы после сорока лет, и Мэттью боялся, что он пойдет по его стопам. Тем более, его сороковой юбилей был не за горами. Его, однако, убедили, что это передается с материнскими генами, а дедушка Мэттью с материнской стороны умер с густой шапкой седых волос.

Одна из скользящих дверей отодвинулась, и очень простая, удивительно крепкая женщина, одетая в гавайское цветное платье-кафтан, вышла из дома, неся в руках поднос с чайником, двумя высокими бокалами со льдом, маленьким блюдцем с кружочками лимона, сахарницей и двумя ложечками с длинными ручками. Она поставила поднос между шезлонгами и вернулась в дом, не сказав ни слова. Мария разлила чай.

— Сахар? — спросила она.

— Нет, спасибо.

— Возьмите лимон, — предложила она. — Не так много людей знают об этой болезни, пока сами с ней не столкнутся. — Она взяла свой стакан с чаем и стала застенчиво отпивать чай глоточками, явно не обращая внимания на то, что ее грудь едва не выпадала из купальника. Он все еще никак не мог поверить, что она специально выбрила себе голову. Но, видимо, это была святая правда, которую она сейчас пыталась подтвердить.

— Лечение кортизоном применяется для самых легких случаев, — продолжала она, — но когда болезнь прогрессирует и результатом является полное выпадение волос, лучшая альтернатива — это парик. Именно здесь вступает в действие «Хейр энд Нау». Это — название моей компании.

Мэттью удивляло, почему Мария старалась посмеяться над своим бизнесом? Может быть, она выбрила голову из-за чувства вины; в наказание за то, что она получает выгоду и наживается на несчастьях других. Было что-то необыкновенно притягательное в этой противоестественной комбинации роскошного тела и лысой головы. Это вызывало призраки коллаборационистов, ведьм и вампиров. Похоже, Мария полностью отдавала себе отчет в своей причудливой привлекательности, использовала это и позволяла ему оценить внезапно открывшиеся кусочки тела. Он чувствовал, как в ее присутствии его все больше и больше охватывает неловкость.

— И, конечно, — не останавливалась она, — существуют женщины, которые потеряли волосы в результате химиотерапии или лечения радиацией. Моя фирма предлагает свои услуги для всех. Мои парики не сваливаются ни на яхте, ни в гимнастическом зале, ни в постели. Пойдемте, я вам помогу, — сказала она и легким плавным движением поднялась, что позволило ему заметить соски грудей. Поднявшись на ноги, она протянула руку. Он не взял ее, но послушно последовал в домик возле бассейна, где на специальной подставке, сверкавшей, как светофор, висел рыжий парик с длинными волосами.