Джеймс Чейз - Что же со мной случится?

– Привет, – сказал я.

– Ох.., это вы?

– Да.., мы можем поговорить?

– Да. Он не вернется до вторника. Этот удивительный голос! Я представил себе ее лицо, глаза, фигуру.

– Мне также не хватает вас, – пожаловался я.

– Давай встретимся сегодня вечером, Джек, – предложила она. – Джексон повел свою жену в театр и его не будет. Встретимся где-нибудь?

– Я не могу. Мы сегодня в 20.30 проводим ночной тренировочный полет на Кондоре. Я лечу вместе с экипажем.

– Ох, черт! Я хочу вас, Джек!

– Давайте лучше вечером в воскресенье? – Теперь я жалел, что позвонил ей.

– Вы можете не лететь?

Я уже сильно жалел, что затеял этот разговор, так как она была очень настойчива.

– Давайте в воскресенье.

– Нет! Джексон будет дома весь день. Давайте сегодня!

– Ничего не выйдет, извините, я позвоню потом, – и я повесил трубку.

И еще одна ошибка. И чего бы мне не держать язык за зубами? Я взглянул на часы. Было уже девятнадцать часов. Я начал складывать свои вещи в чемодан, и в этот момент зазвонил телефон. Испугавшись, что это может быть миссис Эссекс, я не стал брать трубку.

Берни и Гарри я встретил в ресторане за обедом. Берни выглядел неважно, ел он вяло и не замечал, что ест.

– Вы поговорили с Пэм? – спросил я.

– Она сейчас летит в Меринду.

– Она не сопротивлялась?

Он вытер вспотевшее лицо платком.

– Ей не нравится это, но она придет в себя, когда соединится вместе с нами.

– Ладно. – И я изменил тему разговора. – Вы сможете посадить самолет в джунглях в темноте?

– Метеосводка хорошая и особых трудностей не будет. Я отодвинул тарелку и посмотрел на часы. Было 20.15.

– Пора, – сказал я, вставая.

– На всякий случай я заполнил холодильник в самолете, – сказал Гарри, – может быть захочется есть.

– Неплохая мысль.

– Я не думаю, что мы умрем от голода, – улыбнулся Гарри. – А если мы разобьемся, то холодильник с едой как раз пригодится.

– Мы не разобьемся! – огрызнулся Берни.

Гарри подмигнул мне, и мы последовали за Берни на улицу, освещенную луной, и сели в джип. Все трое мы знали, что в последний раз находимся на американской земле. Было грустно, никто ничего не говорил, и так в молчании мы подъехали к самолету.

Обслуживающий персонал уже ждал. Механик, парень по имени Томпсон, поднял большой палец, когда мы вылезали из машины.

– Все в порядке, мистер Крейн, – сказал он, улыбаясь. Было что-то хитрое в его улыбке, и я даже задержался, смотря на него, но Берни окликнул меня, и я забыл об этом.

Берни и Гарри прошли в кабину, а я закрыл входную дверь и присоединился к ним.

Берни проделал все необходимые для взлета операции и заговорил с контрольным пунктом.

– О'кей, Фред?

– Давай! В воздухе нет самолетов. Через несколько минут мы были уже в воздухе. Мы радостно переглянулись.

– Три миллиона долларов наши! – воскликнул Гарри. Я постоял рядом с ними, пока Берни не направил самолет в сторону океана. Чувствовал я себя неспокойно. Оставив их, я прошел в комнату для совещаний, осмотрелся и прошел дальше на кухню. Я открыл холодильник и увидел, что он был забит разными консервами. Я прошел через апартаменты Эссекса и вошел в одну из комнат для гостей, где я оставил свой чемодан. Мне сейчас было нечего делать, по крайней мере, минут сорок. Я прилег на кровать, закурил, стараясь не думать о будущем, но это не помогло. Я уже начинал сожалеть, что бросил хорошую работу за тридцать тысяч долларов в год, и также сожалел, что расстался с миссис Эссекс. Миллион с четвертью! Что мне делать с такими деньгами? Мне придется начать новую жизнь. Это было приятно вообразить себя в Европе, но я не знал ни одного языка, кроме родного. В общем-то, я себя ограничивал в повседневной жизни. Главное ли в жизни деньги? Так зачем я тогда ввязался в это? Правда, уже поздно раздумывать, все уже решено. Через сорок минут я буду мертв для отца, для миссис Эссекс и остальных людей, знавших меня. Пути назад не было.

Взглянув в окно, я следил, как проплывали назад огоньки Парадиз-Сити, как вдалеке показались другие, наверно, Майами, и тоже исчезли. Я смотрел на них до тех пор, пока облака над океаном не скрыли их полностью, и я понял, что вижу их в последний раз в жизни.

Взбудораженный своими же собственными размышлениями, я вернулся в кабину пилотов. Взглянув на приборы справа от Верни, я заметил, что мы еще поднимаемся.

– Еще минут десять, – сказал Гарри. Когда Берни достиг высоты двадцать пять тысяч футов, он перешел на горизонтальный полет.