Рольф Бёрлинд - Темная сторона Швеции (сборник)

Ей также пришлось однажды на Рождество вытаскивать из петли, сделанной из телефонного шнура, самоубийцу. В широко открытых глазах застыло одиночество. Шарлотта прятала слезы, обнимая испуганную девочку, которая видела, как ее отчим, дыша перегаром, избивает мать. Год за годом ей приходится видеть то, о чем людям хочется забыть в тот момент, когда они открывают подарки и зажигают елку. Неудивительно, что комиссар полиции Шарлотта Лугн ненавидит Рождество столь же сильно, как ее гражданская ипостась его обожает.

Шарлотта уже на площади Санкт-Сигфрид. Проезжая за посольством России, она отмечает, какое у охранника, стоящего под проливным дождем, выражение лица. По нему и не скажешь, что Советского Союза давно уже нет. Шарлотта едет дальше через Якобсдаль. Паркуется у ресторана на скале, откуда открывается вид на весь центральный Гётеборг. Мгновение любуется игрой огней в парке аттракционов Лисеберг, украшенном гирляндами к Рождеству. Сильный ветер обжигает льдом голую шею. Согнувшись, она подходит к дому и набирает код.

– Входите! Я оставила дверь открытой. Я обычно сижу в гостиной и не всегда слышу звонок. Добро пожаловать!

Мать Эрика дала подробное описание, как до нее добраться, не забыв пояснить, зачем комиссару Лугн ехать к ней именно сегодня.

– Я хочу рассказать о том, что случилось. Я была бы очень благодарна, если б вы нашли возможность приехать.

Этого приглашения Шарлотта ждала начиная с 1981 года. Но, если честно признаться, она не верила, что когда-нибудь узнает правду. Шарлотта привыкла жить с тем, что ее первое серьезное дело об убийстве так и осталось нераскрытым. По рассказам старших коллег, она поняла, что у каждого полицейского в истории есть подобный «висяк». Всем им когда-то приходилось мириться с тем, что на некоторые загадки нет разгадок. В жизни не всегда все получается так, как ты того хочешь. Но звонок Ловисы Гранат сулил надежду.

– Я знаю, кто убил Эрика. Я молчала слишком долго.

Есть что-то запретное в том, чтобы вот так просто войти в чужой дом, где ты никогда не бывал. Шарлотта встречала семью Гранат во время расследования двадцать пять лет назад. Тогда они жили в другом доме, но атмосфера там была такая же гнетущая. Массивная мебель, уродливые мрачные картины с неразличимым сюжетом, дорогие безделушки, которые здесь явно считаются семейными реликвиями… С такими деньгами, как у них, можно было бы обставить дом и повеселее. Здесь же все кричит о горе и подавляемых эмоциях. Тогда Шарлотта решила, что атмосфера вызвана горем от потери ребенка, но и теперь, спустя двадцать пять лет, в доме Гранатов ничего не изменилось. Несмотря на зажженные свечи на секретере, в доме холодно. Ежась от холода, Шарлотта неохотно оставляет промокшую куртку в прихожей.

– Здравствуйте! – зовет она, хотя Ловиса Гранат говорила просто заходить. Никакого ответа.

Из столовой и комнаты за ней доносится музыка. Шарлотта проходит библиотеку – или это курительная – с обоями в клеточку и гигантскими кожаными креслами вокруг столика с пепельницей. Вдоль стен – уродливые книжные шкафы.

Шарлотта проходит в гостиную. У окна сидит Ловиса Гранат. Взгляд ее обращен к освещенному Лисебергу.

– А, вот и вы… Хорошо. Присаживайтесь!

Ловиса не встает ей навстречу, не подает руки; она неподвижно сидит в бледно-голубом полосатом кресле. Гостиная резко контрастирует с другими комнатами в доме. Светлые обои, а подвязанные по краям шторы хоть и тяжелые, но приятного нежно-зеленого оттенка.

Эркер с четырьмя окнами, на подоконниках – белые цикломены в восьмиугольных горшках в стиле принца Евгения. Ловиса Гранат поднимает руку ладонью вверх, приглашая Шарлотту присесть на диван.

– Садитесь. Я взяла на себя смелость приготовить чай. Я так поздно кофе не пью. А глёг… Будете чай? Может…

Фраза повисает в воздухе. Видимо, недоговаривать вошло у нее в привычку. Покачав головой, Шарлотта садится. Она смотрит на мать Эрика Граната, отмечает, как та постарела по прошествии двадцати пяти лет. «Что в таких случаях говорят?» – думает Шарлотта. Жизнь была к ней несправедлива. Годы берут свое. Горе старит. Шарлотте Ловиса запомнилась простоватой женщиной, не подходящей для дома представителей высшего класса. Сегодня она смотрится гораздо естественней в своем окружении, но мысли ее так же сложно угадать, как сюжет на мрачных картинах в библиотеке и столовой. Болезненная худоба, морщины вокруг глаз и губ. Горе наложило свой отпечаток. Ловиса пьет чай мелкими глотками. Встречается глазами с Шарлоттой. И вся история оживает у нее в памяти…