Джеймс Чейз - Том 24. В зыбкой тени. Итак, моя милая... Если вам дорога жизнь.

Майати бросился бежать по аллее. И наткнулся на пытавшегося подняться Хорна. Если бы Тохоло не убил Оунду, Майати не выдал его бы ни за что, но, убив своего собрата, Пок Тохоло предал народ Большой Медведицы и потерял поддержку и помощь семинолов.

Майати приблизился к упавшему детективу, и в ту же секунду через стену перемахнули Лепски и Энди Шилдс.

— Как ты? — Лепски нагнулся над Хорном. Тот поморщился. — Болит. Гаденыш забежал туда!

— Сэр, — сказал Майати, — он в доме у Манитоби, племянницы Оунды. Я покажу, где она живет.

Лепски решил, что индеец отвлекает его, чтобы выиграть время для Тохоло. Он знал, что индейцы держатся друг за друга. Майати понял мысль Лепски.

— Он убил моего хозяина. Ненормальный. Его надо поймать. Он там.

— Вперед, ребята! — скомандовал Лепски. Он поверил.

Узкая лестница со следами крови вела наверх.

Лепски доложил Террелу обстановку.

— Держите его там, — сказал капитан хрипло, — но ничего без меня не предпринимайте. Я хочу его взять сам.

Девушка закончила перевязывать рану. Тохоло поднял голову и увидел над кроватью большое распятие. Он поморщился, вспомнив, как отец водил его к мессе… Странная смесь из запахов цветов и стеарина, пятно света на лице отца, когда тот вставал на колени и крестился.

— Мой дядя — Оунда. Иди к нему, он всем помогает, — сказала девушка.

— Твой дядя?

— Иди к нему, он помогает.

Тохоло почувствовал, что сходит с ума. Он уже не верил, что усилием воли сможет подавить в себе это чувство. Опять белое облако! И опять… Зачем он убил Оунду? Он знал, стоило только попросить, и Оунда упрятал бы его в темноте… Тохоло тряхнул головой — это конец. Ему никто не поможет!

Десятая ступенька была гнилой. Девушка знала об этом и никогда не наступала на нее. Тохоло тоже перешагнул через нее. Лепски не повезло. Ступенька сломалась у него под ногой, и он со страшным грохотом провалился до колена.

На шум Пок поднял пистолет. Лицо его было мокрым от слез, боли и пота. Он бросил деньги Оунды на постель.

— Я устал. Мне плохо. Это твои деньги, бери. Твоего дядю убил я. Это твое.

Девушка никогда не видела столько денег.

— Это мне? Вся пачка?

Манитоби не слушала Пока, она смотрела на деньги. А на него снова накатило белое облако!

Она схватила пачку и выскочила в коридор. Тут же четыре пары мужских рук зажали ей рот.

Тохоло стал смотреть на дверь.

— Облако… отец… боль… клуб…

Болела голова. Он увидел, как на него с жалостью смотрит Христос, торопливо сунул дуло в рог и спустил курок.

— Ищешь кого-нибудь, куколка?

Мэгги вздрогнула и подняла голову. Она сидела на пляже, рядом с ней белела кем-то забытая удочка, воткнутая в песок. Мэгги думала, что у нее нет денег. Возвращаться туда, где остались ее вещи, было нельзя — там Тохоло. У нее осталось только то, что на ней. Она потеряла свой счастливый билет, пусть! Надо найти другой, на который можно купить все, что пожелаешь. Пока ты согласна лежать на спине и молча выслушивать мужское пыхтенье — тебя всегда кто-то подберет.

Мэгги увидела рядом с собой парня.

Ну и слизняк, подумала она. Высокий, болезненнохудой, с клочком бороденки и в очках. Он носил такие толстые линзы, что был похож на лягушку. На талии болтался ковбойский пояс, и с нее от худобы едва не спадали шорты.

По крайней мере выглядит так, как будто у него есть деньги, подумала она. Чистенький, вымытый, а у таких должны быть бабки.

Мэгги улыбнулась:

— Откуда ты взялся, красавчик?

— Тебя увидел. А ты такая печальная. — Он потрогал свою поросль на подбородке, словно боялся, что она не заметит этого символа мужественности. — Ты одна, да?

У него оказался высокий голос. Прямо фальцет, как у кастратов. Мэгги была разочарована — слизняк он и есть слизняк, цепляй на себя ковбойский пояс или не цепляй, на такого нельзя положиться! А она, дура, надеялась найти опору! Но выбирать не приходилось!

— Да, одна.

— А если я сяду рядом?

— Садись.

Он уселся.

— Я — Мак Финни. А ты?

— Мэгги.

— Просто Мэгги?

Она кивнула.

Мэгги смотрела на море и белую яхту, где сидел загорелый парень. Вот махнуть бы с таким…

— Ты здесь на каникулах?

— А ты?

— Нет. Вчера потерял работу и хочу куда-нибудь уехать.

Мэгги почувствовала к нему симпатию.

— Как и я.

Мак посмотрел на девушку. Быстрый скользящий и одновременно оценивающий взгляд — это она знала, через это проходила. Ясно, что он заметил ее длинные ноги и высокую грудь. Как же просто. Господи! Все мужики — скоты.