Джеймс Чейз - Том 26.Это - серьезно. Сувенир из клуба мушкетеров. Вплоть до убийства президента.

— Если мне не изменяет память, приятель, во время войны ты был знаком с американцем, которого звали Берт Мейн.

— Берт! — заорал Анри с неподдельным восторгом. — Ты в Париже?!

— Несомненно, — подтвердил я. — И с удовольствием заглянул бы к тебе пропустить стаканчик, но сегодня я страшно занят.

— Тогда встретимся завтра.

— Договорились. Но ты должен оказать мне одну услугу.

— Конечно, Берт.

— Мне необходимо попасть в клуб «Фламинго». И сегодня же.

Несколько минут он тяжело дышал в трубку.

— Зачем, Берт? — наконец заговорил он. — Это самый аристократический клуб Парилка.

— А просто так, — объяснил я. — Так ты поможешь или мне обратиться к кому-нибудь другому?

— О чем ты говоришь, Берт? Конечно, помогу. Подъезжай ко входу в девять часов. Я буду ждать тебя.

— Я не один.

— Это уже сложней… Но я сделаю. И вот что еще… Надеюсь, у тебя есть деньги, чтобы заплатить там по счету?

Я расхохотался.

— Итак, до девяти, — и повесил трубку.

Карл по-прежнему сидел перед полупустой бутылкой.

— Ну что?

Я не мог отказать себе в удовольствии немного поиграть на публику.

— У вас есть смокинг, Карл?

Он непонимающе уставился на меня:

— Предпочитаю носить твидовые пиджаки — они не жмут под мышками. А зачем мне смокинг?

— Пригодится, — многозначительно сказал я.

Клуб «Фламинго» располагался на самой окраине Парижа. Мы подъехали туда на новеньком «бьюике» Карла. Вечер был необычно душным для Парижа в это время года, и капли пота, скатываясь по нашим лицам, стекали за воротничок. Взятые напрокат смокинги прилипали к телу, и нам очень хотелось сбросить эту униформу богатых, но положение обязывало. Мой смокинг, например, еще и угрожающе трещал по швам при каждом движении.

У высокой ограды клуба стояли три автомобиля. Анри Лесажа не наблюдалось, и мы припарковались за одной из машин.

У входа за ограду охранники, светя фонариками прямо в салоны автомобилей, внимательно вглядывались в лица посетителей. Я почувствовал легкое беспокойство. Наконец, детина с физиономией, напоминающей свеже-срубленную балалайку, уперся в нас пронзительным, как трамвайная сирена, взглядом.

— Входные билеты! — потребовал он.

Только я раскрыл пасть, чтобы гавкнуть позлобнее, как подъехала еще одна машина, и из нее вышел тучный человек лет пятидесяти. Даже на расстоянии было видно, как на его лысом черепе поблескиваюткапельки пела. Охранник взглянул на него, и его деревянный фас расплылся в широкой улыбке.

— Добрый вечер, месье Лесаж. Я не заставлю вас ждать.

Но Лесаж даже не взглянул в его сторону.

— Берт, дружище! — крикнул он мне, с несолидной резвостью нырнул в свою машину, схватил там какой-то пакет и передал охраннику, который смотрел на все эти манипуляции в полной растерянности. — Пропустите их, — велел Лесаж, садясь на заднее сиденье «бьюика».

Охранник вынул из пакета бумагу, просмотрел ее и махнул нам рукой:

— Проезжайте!

Я тронул машину с места, автомобиль Лесажа двинулся следом.

— Познакомься, — обернулся я к Анри. — Это мой друг Карл. А это — парень, с которым мы воевали против бошей. Он был связан с маки, а я руководил отдельной группой. Однажды мы вместе с ним продержались в горах Верхней Силезии больше месяца.

— О! Поговорим о наших победах! — воспламенился Лесаж. — А помнишь тот поезд?

Я ухмыльнулся: еще бы мне не помнить!

Машина ехала по аллее, усаженной елками, похожими на палки. Наконец, вдали показался дом, и Карл подогнал «бьюик» к стоянке. Здесь нас проверили еще раз, взяли с нас с Карлом по тысяче франков за разовые билеты и пропустили в клуб.

Мы оказались на маленькой площадке, от которой во все стороны веером расходилось несколько лестниц. Вместе с немногочисленными посетителями мы поднялись по одной из них. Карл тут же куда-то подевался, и я старался не потерять Анри из виду. В зале было довольно много столиков, и я уже собирался сесть за один из них, но Лесаж указал за перегородку.

— Здесь малолюдно, — сказал он, — основное развлечение: танцы, рулетка — все это наверху, но все же в отдельном кабинете нам будет удобней.

Лесаж был рад нашей встрече и не скрывал этого, а ведь во время войны мы были знакомы в общей сложности не больше двух месяцев. Мы искали тогда базу в Верхней Силезии, где по нашим сведениям производилось атомное оружие, но не нашли ее. Однажды вечером обе наши группы наткнулись на засаду, и парни Анри, хоть и были отлично обучены, погибли до одного. Остались лишь мои люди. Мы все переоделись в форму убитых немцев и выбрались из западни, воспользовавшись личными документами врагов.