Татьяна Устинова - Миф об идеальном мужчине

– Вы что? Уже посовещались, да? – спросил он быстро. – Там пробка ужасная, на Тверской. Мэр, что ли, едет…

– Куда едет? – спросила Ольга ласково. Ей нравилось подкалывать Димку. – Он тебе не сообщил?

Дима посмотрел на нее и попытался принять более респектабельный и равнодушный вид.

Он спешил, метался из ряда в ряд, даже на встречную полосу выезжал, он очень боялся, что они его… обойдут. Он приехал, и выяснилось, что они на самом деле обошли. Он им совсем не нужен.

Да что же за жизнь такая?!

– Димыч, не переживай! – сказал вдруг майор Ларионов. – Мы тебе сейчас все изложим.

– Можно я? – попросила Ольга и, как в школе, подняла руку. – Димочка, отвези меня домой вместо противного Сорокина. Я тебе по дороге все-все расскажу. И может быть, даже что-нибудь покажу…

– Ольга, отстань от него, – приказал Андрей. – Ну что там, Дима?

– Все, как вы сказали, – четко отрапортовал Димка. – И у аптеки весь день караулили, и у дома. Номер машины я записал, приметы соглядатая тоже.

Андрей Ларионов посмотрел на Диму долгим и непонятным взглядом, потом повернулся спиной, прошагал к окну и выругался столь замысловато и длинно, что никто даже не посмел улыбнуться.

На ужин все-таки пришлось есть капусту. В последнее время Клавдия экономила изо всех сил.

Во-первых, надвигался день рождения Елены Васильевны Ларионовой, а к этому дню Клавдия непременно покупала какой-нибудь настоящий подарок, а не просто тортик или шампунь. Во-вторых, ей угрожала покупка зимней куртки. Клавдия надеялась, что еще сезон протянет и старая, но, вытащив ее из гардероба в середине лета, чтобы просушить на солнышке, Клавдия пришла в полное уныние. Пока внутри ее помещалась сама Клавдия, куртка выглядела как некое подобие человеческой одежды, а на вешалке смотрелась просто кучей старого выцветшего тряпья.

Господи, где взять денег, чтобы хватало на все, хотя бы понемножку?! Но когда ты одна на свете, и помощи ждать неоткуда, и никто никогда, даже при самых крайних обстоятельствах, не заплатит вместо тебя за квартиру, телефон, свет, проездной на метро и мешок картошки на зиму – поневоле придется налегать на капусту.

Конечно, Клавдия шила, и очень даже неплохо. В детдоме всех девочек учили шить. Но ведь ботинки, джинсы, колготки и лифчики не очень-то и пошьешь.

Куртку тоже, конечно, можно сшить, но тут надо хорошенько прикинуть, что дешевле выйдет – готовая куртка на рынке или ткань, подкладка, “молния”, ватин или чем еще их утепляют, купленные по отдельности… Ну и ладно, пусть будет капуста, зато фигура у нее, как у шестнадцатилетней девочки. Ничего лишнего. Интересно, хорошо это или плохо? Нет, стройность и изящество – это прекрасно, а острые углы, например? У Клавдии полно острых углов. Ей даже в бане однажды сказали: “Девушка, что это у вас с позвоночником?! Кости-то как торчат!” Что делать с костями, которые торчат? Куда их спрятать и как?

Клавдия уныло жевала капусту и косилась на телефон.

Конечно, она уже позвонила. Она сразу же позвонила, как только вошла в квартиру. Андрея дома не было.

– Он так рано никогда не приезжает! – сообщила ей Танька, которая перезвонила ровно через пять минут после того, как она положила трубку, и первым делом спросила, пообщалась ли уже Клавдия с Ларионовым. – Ты ему после девяти звони. Ну, и я со своей стороны, как водится, тоже сделаю все, чтобы оказать помощь и поддержку братским народам, оказавшимся перед лицом…

– Танька, прекрати! – Клавдия хохотала и не могла остановиться. – Что ты разоряешься?

– Я не разоряюсь, а выражаю готовность помочь, – пояснила Таня. – Ну что, сумку сегодня не выхватывали?

– Сегодня нет, – похвалилась Клавдия. – Сегодня не выхватывали.

– Странно, – сказала Танька. – На самом деле я думаю, что центр всех криминальных разборок переместился на третий этаж твоей “хрущевки”. Ты смотрела фильм с Аленом Делоном “Троих надо убрать”?

– Танька, отстань от меня! – возмутилась Клавдия. – Что ты пристала?! Я и так весь день в окно выглядывала вместо того, чтобы работать, а завтра мне еще в налоговую пилить. Представляешь, радость какая?

– Представляю, – сказала Таня. – Уж это всем радостям радость. Скажи мне, Ковалева, как на духу, страх тебя обуревает?

Несмотря на то, что Танька кривлялась и разговаривала в обычной для себя манере, Клавдия расслышала в ее голосе беспокойство.

– Почему ты решила, что я боюсь? Вчера ты меня сама убеждала, что это какая-то глупая ошибка…