Виктория Платова - После любви

– Кто-то?

– Чем занималась ваша подруга? – Я не даю поникшему Алексу опомниться.

– Искала потенциальных клиентов. И умела находить, нужно признаться. Схожую работу я хотел предложить вам.

Предложить мне, вот так. Правда, о моей собственной доле в бизнесе Алекса не было сказано ни слова.

– Что, Мерседес больше не справлялась?

– Почему, она отлично справлялась. Но рынку современного искусства необходимы новые территории. Вы, русские… Вы сказочно разбогатели, у вас появились обладатели миллионных, миллиардных состояний. Они интересуют меня прежде всего. И сейчас я набираю команду из людей, знающих славянскую ментальность изнутри. Вот почему мне понадобились вы, Сашa.

– Можно было бы обойтись без постели. – Как только у меня вырвалась эта фраза?

– Это вас оскорбило?

– Это доставило мне удовольствие. Сексе вами, я имею в виду. – Лишь на секунду потеряв контроль за ситуацией, я снова возвращаю себе первенство. – Хотя, помнится, вы хотели внушить мне обратное. Что же касается «сейчас»… Сейчас вы не набираете команду. Сейчас вы сидите в комнате с оружием.

– Меня в ней заперли.

– Заперли? Что значит заперли?

– Когда я вошел внутрь и увидел все это… Меня едва не стошнило…

– Вы это уже говорили.

– Я хотел покинуть ее сразу же… ненавижу все эти штуки… Но оказалось, что дверь заперта и выйти отсюда невозможно.

– Кто же запер дверь?

– Я понятия не имею. Возможно, она захлопнулась… Мне бы хотелось так думать…

Мне бы тоже хотелось думать, что Алекс не лжет. Но для этого нужно вспомнить, что происходило с дверью в потайную комнату все то время, что я находилась здесь. Кажется, я не закрывала ее за собой. И Сайрус свободно перемещался по квартире. Да. Дверь все время была открытой. И захлопнуться она не могла, потому что сквозняков в квартире нет, – во-первых. И во-вторых – ее механизм устроен вовсе не по типу обыкновенной псевдоанглийской защелки. Я ощупываю ребро двери и не нахожу не только собачки, выскользнувшей из замка, но и самого замка.

– Знаете, Алекс, я не уверена, что она захлопнулась.

– Не уверены? – в голосе Алекса снова слышится тревога.

– Может, вы сами ее захлопнули?

– Да нет же!..

– Это точно?

– Абсолютно.

– Да, я вижу сама. В двери нет замка.

– Как что нет?

– Он есть, конечно, только его не видно. Скорее всего, кнопка приводит в движение какие-то механизмы внутри.

– Какая кнопка? – удивление Алекса вполне понятно и косвенно подтверждает его слова насчет потайной комнаты: «дверь в нее так и приглашала войти».

– Чтобы попасть сюда, нужно найти кнопку на задней панели шкафа и нажать на нее.

– Откуда вы знаете?

– Долго объяснять.

Меня так и подмывает проделать несколько манипуляций с кнопкой и дверью, чтобы понять принцип устройства замка, я уже готова заняться школьными опытами и останавливаюсь лишь в самый последний момент. Я пришла сюда совсем не для этого и вместо намеченных десяти минут торчу здесь много дольше. В любом другом случае я бы обязательно запаниковала, но нервозность и абсолютная потерянность бывшего Спасителя действуют на меня самым удивительным образом: еще никогда я не была так собрана и хладнокровна, как сейчас.

– Хорошо, объясните потом.

– Я просто хочу сказать, что эта дверь не может захлопнуться сама. И что ее нельзя запереть изнутри. Только и всего.

– Вы намекаете, что в квартире кто-то был?

– Не знаю.

– Или что кто-то зашел следом за мной?

– Не знаю.

– Кто-то очень тихий…

Алекс – взъерошенный, с мокрым от пота лицом, мокрыми от пота подмышками – понижает голос до шепота. И невидящим взглядом смотрит мимо меня, в изменчивый сумрак зала. Вместо того чтобы сузить пространство самой большой в квартире комнаты, темно-синяя мгла неожиданно расширила его. Теперь оно кажется необъятным – на его преодоление потребовалось бы несколько дневных переходов. Вопрос в том, наступит ли день вообще.

Где-то в глубине квартиры слышен стук падающих капель. Настолько резкий и четкий, что даже странно, почему его не было слышно раньше.

– Что это? – Алекс не кричит, не говорит и не шепчет, он просто раскрывает рот, выпуская оттуда пустые оболочки слов.

– Не знаю. Вода.

– Какая вода?

– Может быть, протекает кран?

– Какой кран? При чем здесь кран? О, боже! – причитает Алекс.

– Кто-то не до конца завернул его. Кто-то очень тихий. – От монотонного повторяющегося звука у меня по спине бегут мурашки, но даже сейчас я не могу отказать себе в удовольствии поддразнить Алекса.