Виктория Платова - После любви

– Обязательно.

Ширли еще ни разу не улыбалась мне по-настоящему: нервный смешок, издевательский хохот, саркастическое похмыкивание – вот и вся немудреная гамма, на которую способна владелица бедолаги Сайруса. Так думала я и, кажется, ошибалась – Ширли дарит мне самую настоящую улыбку.

Почти такую же, какую дарили мужчинам своей жизни Одри, Ширли и Кэтрин.

И вместе с Ширли улыбаются драконы на халате, и розовые помпоны на ее комнатных туфлях, и мундштук, на секунду выгнувшийся дугой, и даже Сайрус.

Сайрус улыбается особенно приветливо. Со значением.

Ширли облеплена улыбками, как стаей птиц, слетевшихся на кормежку.

– Не знаю, что вы задумали, милая, но будьте осторожны.

– Задумала? – Неожиданная проницательность Ширли мне совсем не по нутру. – Ничего такого я не задумывала.

– Бросьте! Все люди время от времени задумывают мелкие пакости и вещи, способные принести крупные неприятности ближнему, я их не осуждаю. Если это вопрос выживания – почему бы нет?

– У меня нет планов навредить ближнему. Да и с ближними, надо признаться, не густо.

Я не солгала Ширли, в Этом городе я абсолютно одинока. Одинока настолько, что в спешке покинутая мной Эс-Суэйра кажется городом, населенным сплошными родственниками и близкими друзьями: братьями, сестрами, шуринами, деверями, внучатыми племянниками; чтобы приготовить для них подарки к Рождеству, пришлось бы потратить целое состояние; единственное, чего я не знаю, – как классифицировать Доминика.

– У вас нет родственников? Вам крупно повезло, – утешает меня Ширли. – В этом мире – каждый за себя. Кроме китайцев, разумеется. Так что будьте осторожны. Это – совет. Я даю их не всякому, а лишь тому, кто мне симпатичен.

– Значит, я вам симпатична?

– Вы спасли Сайруса. И это заставляет меня закрыть глаза на многие ваши недостатки. Например, на то, что вы тоже можете оказаться шлюхой, как и ваши подруги.

– Это вряд ли. – На секунду меня пронзает жалость к самой себе. Будь я шлюхой – со мной не произошло бы то, что произошло.

– …и на ваш странный акцент. Я ненавижу иностранцев, я им не доверяю. И ваш цвет волос – он ведь тоже не настоящий, правда?

– Ну-у…

– Тот, кто красит волосы, – лжет самому себе, в причины я вдаваться не буду. А если человек лжет самому себе – он солжет и всем остальным. И остальные в долгу не останутся, и пошло-поехало. Ведь если ты сам враль – трудно рассчитывать на ответную честность. Вот так-то! Вы все поняли, милая?

– Да. Я должна быть осторожна.

– Именно.

Улыбок становится все больше, их стаи кружат над Ширли, бродят между ее ступней, облаченных в розовые комнатные тапочки с помпонами. Они почти сливаются с ковриком в прихожей. Последнее, что я вижу прежде, чем за Ширли захлопывается дверь, – надпись, вытканная на коврике:

«charogne».

…«Салуд, маравильоса!»

Это похоже на приветствие. Это и есть приветствие. До сих пор я видела слово «maravillosa» лишь на экране монитора, теперь же – имею возможность услышать его. Произнесенное вслух, оно все расставляет по местам: я имею дело с испанским (не таким мягким, каким обычно бывает испанский); испанским с ощутимым привкусом металла. По другому и быть не могло – приветствие льется из динамиков, оно записано на пленку. И голос, воспроизводящий его, – не мужской и не женский, а нечто среднее, настоящий компьютерный унисекс.

Меня окликает бортовой компьютер.

Вернее, не меня, а Мерседес Торрес, ведь я сижу в ее машине.

Ничего вызывающего, о карманном джипе (на что я робко надеялась) и речи не идет, а красный «Рено»-кабриолет на фоне скромной тачки Мерседес смотрелся бы настоящим королем дороги. Поначалу я даже разочарована. Что толку от тонированных стекол, что толку от фар, скрытых металлом, когда сама машина представляет собой нечто невразумительное – с аэродинамической точки зрения. И с точки зрения дизайна тоже. «Альфа-Ромео», «Феррари», «Астон-Мартин», приземистый «Порш» – их черты можно найти в силуэте тачки Мерседес, но это лишь черты, не более. Впервые я не могу точно определить марку машины. С другой стороны, это соответствует образу.

Мерседес почти миф не похожа ни на кого, так почему ее машина должна быть одной из многих? Или одной из некоторых, так или иначе все равно образующих модельный ряд. А серийность противопоказана им обеим.

Если, конечно, речь не идет о серийных убийствах. Ха-ха.

Я нахожу тачку Мерседес совершенно случайно, хотя искала ее целенаправленно. Ключи – единственное, что у меня есть. Ключи и пульт от центрального замка с сигнализацией. Я разобралась в кнопках на нем довольно быстро, теперь осталось найти объект, на который они могут быть направлены. Мерседес, кем бы она ни была, явно дружит с техникой, что значительно расширяет поле деятельности кнопок. По моим предположениям одна из них должна зацепить тачку с расстояния метров десяти, а то и двадцати, если, конечно, тачка стоит в окрестностях авеню Фремье, а не где-нибудь в паркинге на другом конце города.