Джеймс Чейз - С/С том 27. Важнее денег. Сбей - и беги

— Ни цента. Понятно?

Рут неприятно хихикнула.

— Еще как отдашь. И немало. В виде компенсации за потерянную пленку. По моим подсчетам, она стоит не менее шестидесяти тысяч долларов.

— Если ты попытаешься меня шантажировать, я сообщу в полицию.

Она допила виски и некоторое время вертела в пальцах пустой бокал, глядя на меня равнодушным взглядом.

— Вот что, Джек. Я ведь сохранила тот револьвер. Полиция в Лос-Анджелесе знает твои приметы. Они до сих пор разыскивают по обвинению в убийстве человека с полуопущенным веком и шрамом на подбородке. Мне остается только зайти в ближайший участок и сообщить, где можно найти тебя. А если к тому же я преподнесу им в виде подарка оружие убийства, можешь прямо с этого момента готовиться к электрическому стулу. Я ясно выражаюсь?

— Как сказать. Ведь даже если копы поверят тебе, а не мне, ты тоже окажешься замешанной в этом деле и отправишься в тюрьму. Не забывай этого.

Рут запрокинула голову и рассмеялась резким, неприятным смехом.

— Разуй глаза, ты, недоносок! Неужели меня может испугать тюрьма? Взгляни на меня. Что я теряю? Я конченый человек! Если я когда-то и могла нравиться мужчинам, так это время давно прошло. А что касается голоса, то я сейчас не смогу взять даже простой ноты. Я наркоманка с многолетним стажем и вечно нуждаюсь в деньгах на укол героина. Так чем меня может испугать тюрьма? Да мне там будет лучше, чем на свободе. — Она наклонилась вперед, и ее лицо перекосила отвратительная гримаса. — А вот тебе в тюрьму никак нельзя. Ты же потеряешь все! А ведь ты хочешь построить мост, не так ли? Ты по-прежнему хочешь проводить ночи в постели с женой. Хочешь упрочить свое положение, не так ли? Видишь? У тебя имеется все, о чем только можно мечтать, а у меня ничего! Заруби себе на носу, Джек, если откажешься выполнить мое требование, мы оба сядем за решетку. И это не пустая угроза. Я не хочу тебя запугать. Что в мире важнее денег? Мне они нужны, и ты дашь их, поверь. Выбора у тебя нет — или деньги, или тюрьма! Понятно?

Я смотрел ей в лицо и понимал, что она загнала меня в угол. Ей действительно нечего терять. Она в полном смысле слова находилась на дне. В тюрьме ей и в самом деле может быть лучше.

Оставалось попытаться запугать Рут, но я понимал, что это бесполезно.

— Тебе тоже дадут не меньше десяти лет. И как ты протянешь этот срок без наркотиков?

Рут хихикнула.

— А каково тебе отсидеть двадцать пять лет без своей очаровательной женушки? Меня тюрьма не пугает. Возможно, меня даже смогут там вылечить. Как, по-твоему, я жила все эти годы? Где добывала деньги на наркотики? Я проститутка! Знаешь, что это такое? Представь, что твоя милая жена каждую ночь проводит с разными людьми, снимая их на улице. И ты хочешь запугать меня тюрьмой? Ха! Да это лучший выход для меня! — Рут хлопнула рукой по столу. — Все! Или деньги, или отправляемся в полицейский участок!

Я не сводил глаз с ее перекошенного отвратительной гримасой лица. Копы имели все основания интересоваться мной. Возможно, обвинение в убийстве доказать и не удастся, но за решетку я попаду в любом случае. При мысли об этом страх превратился в ярость, и я с трудом удержал себя от желания вцепиться Рут в горло. Мне пришлось так много работать, чтобы завоевать место под солнцем. До телефонного звонка Рут будущее рисовалось мне только в светлых тонах. А теперь я целиком зависел от этой наркоманки.

— Ну что же. Ты получишь деньги. Пять тысяч. Это все, что я могу дать. Считай, что тебе повезло.

— Ну уж нет, Джек! Я хочу взыскать с тебя все долги. Я ведь не забыла, как ты обращался со мной. — Она провела рукой по лицу. — Еще ни одной сволочи, ударившей меня, это безнаказанно не сошло с рук. Условия здесь диктуешь не ты! Потерянная пленка обойдется тебе в шестьдесят тысяч долларов. Десять тысяч ты выплатишь уже на этой неделе и по десять тысяч будешь перечислять на мой счет каждый месяц.

Мое желание вцепиться ей в горло крепло с каждой минутой.

— Никогда!

— Неужели? Подумай хорошенько, Джек. Я не запугиваю тебя. Или деньги, или тюрьма! Иного выбора нет. Так что думай.

Я лихорадочно размышлял. Выбора действительно не существовало. Тут она попала в самую точку. Но и этим дело не закончится. Истратив шестьдесят тысяч, она вновь примется доить меня. Она будет шантажировать меня до самой смерти. Ее или моей. Это так. Только смерть Рут позволит мне вернуться к прежнему образу жизни.

Мысль поднять на нее руку не привела меня в ужас. Я не испытывал к ней ни малейшей жалости. Это было развращенное, испорченное до мозга костей животное, которое просто необходимо уничтожить, как уничтожают отвратительное и опасное насекомое.