Джеймс Чейз - С/С том 29. Никто ничего не заподозрит. Спокойной ночи. Игра в гольф

Я поднялся и вышел на свежий утренний воздух. Потом осмотрелся. В сарае? Я вошел в сарай и замер на месте. Я совершенно забыл о фургоне. Он находился там. Я подошел и заглянул в машину через переднее стекло. Униформа была там. Я посмотрел на часы. Через час или немного позднее эти два человека начнут действовать. Это очень опасно. Если они приведут фургон в банк, как предусмотрено, они заметят, что не могут проникнуть в него. Что они начнут делать? А если охранник заметит их, когда они будут пытаться войти? Поднимет ли он тревогу?

Мои мозги лихорадочно соображали. Необходимо срочно найти могилу Гленды. Я все осмотрел в сарае, но она наверняка была похоронена не здесь.

В тот момент, когда я направлялся к двери, я услышал шум подъезжающего автомобиля. С бьющимся сердцем и держа руку на рукоятке револьвера, я вышел наружу. Рядом с моей машиной стоял старый «крейслер». Из него вышли двое мужчин, которые должны были сыграть роль охранников при фургоне.

Они замерли, увидев меня. Я приветствовал их взмахом руки. Они видели меня с Гарри и я надеялся, что они примут меня за члена банды. Я пошел им навстречу. Более высокий подозрительно посмотрел на меня.

— Все идет нормально? — спросил он.

Я почувствовал облегчение. Они наверняка думали, что я работаю на Клауса.

— Операция отменена, — заявил я, держа палец на спусковом крючке. — Патрон приказал мне приехать сюда и предупредить вас. Забудьте об этом.

Они переглянулись.

— Вы хотите сказать, что фургон больше не нужен?

— Точно. Операция не состоится.

Маленький агрессивно спросил:

— А деньги?

— Деньги ваши.

Они посмотрели на меня, потом, улыбаясь, переглянулись.

— Прекрасно. Скажите патрону, что если мы ему понадобимся, мы всегда в его распоряжении. Ладно?

— Я ему передам.

Я смотрел, как они садятся в машину, а затем уезжают.

Я провел еще целый час, осматривая ранчо. Нигде не было видно свежевспаханной земли. Разбитый и уставший, я вернулся в гостиную. Было семь часов. Я рухнул в кресло и несколько минут предавался своей печали.

Неужели она мертва?! В течение получаса я думал о ней. В отчаянии я вспоминал мгновения, которые мы провели вместе.

Затем я начал думать о себе, что мне нужно делать. Бегство с миссис Глендой было бы волнующим приключением, но перспектива бежать одному меня страшила. Стараясь не думать о ней, я размышлял о ситуации, в которой оказался. Клаус и трое его сообщников заперты в зале с сейфами. У них нет никаких шансов выбраться оттуда, но у меня тоже нет никаких шансов. Как только вмешается полиция, она поймет, что я единственный, кто помог им открыть двери самого надежного банка в мире.

Вдруг мне все стало безразлично. Без Гленды я чувствовал себя неспособным жить в постоянном страхе. Я пришел к мысли, что мне следует повидать Браннигана. Надо все ему объяснить. Он моя единственная надежда.

Я не мог ждать до среды, когда он появится в банке. Вечером я должен предупредить Мансона, что бандиты находятся в зале, но прежде я должен поговорить с Бранниганом. Нужно его быстро найти.

Я знал номер личного его телефона. Забыв о страхе, что еще только 7.50, я набрал номер. Через какое-то время женский сонный голос спросил:

— Кто это?

Я много раз встречался с его женой на коктейлях. Высокая, худая, лет пятидесяти, старающаяся казаться молодой, с черными, вороньего цвета, волосами, она страшно заботилась о своем здоровье. Я узнал ее голос.

— Извините меня, миссис Бранниган, это Лукас.

— Ларри Лукас? Не ожидала. Я уже месяц вас не видела. Как поживаете, Ларри? Все в порядке, наверное? Как бы я хотела иметь возможность сказать так же. — Когда Мерль Бранниган принималась говорить, ее невозможно было остановить. — Противный мальчишка! Вы меня разбудили. Позвольте мне вам сказать одну вещь, Ларри. Уже вечность я так хорошо не спала. Вы понимаете? По-настоящему не спала. У меня болят ноги. Фаррелл храпит и я целыми ночами не сплю. Понимаете? Вы представляете? Я консультировалась у доктора Шлудера. Он утверждает, что я в хорошем состоянии. Какая глупость! Я с трудом таскаю ноги. Что вы об этом скажете, Ларри? Фаррелл говорит, что я истеричка. Представляете! Истеричка! Вчера вечером против воли, представляете, Ларри, а у меня сильная боля, и все-таки против воли, я приняла три таблетки… в общем три таблетки снотворного. И знаете, что произошло? Из-за этих проклятых таблеток я не сомкнула глаз. Они не произвели никакого действия. Я ужасно страдала, и к тому же эти ночи… Боже! Как можно страдать! Вы верите в Бога, Ларри?.. Наверно… Я обратилась к Богу и в результате я заснула. В первый раз за многие месяцы, и спала до вашего звонка. И вот вы меня разбудили.