Пер Вале - Гибель 31-ого отдела

На то, чтобы установить местопребывание шефа, ушло пять минут. Чтобы дозвониться до загородной виллы, где находился шеф, - еще пять. К телефону подошел кто-то из прислуги.

- У меня очень важное дело.

- Хозяин просил не беспокоить его.

- И срочное.

- Ничем не могу помочь. С хозяином случилось несчастье, теперь он лежит.

- В спальне есть телефон?

- Конечно, есть.

- Соедините меня с ним.

- Очень сожалею, но это невозможно. С хозяином случилось несчастье...

- Уже слышал. Попросите к телефону кого-нибудь из членов семьи.

- Хозяйка ушла.

- А когда вернется?

- Не знаю.

Иенсен положил трубку и взглянул на часы. Четверть одиннадцатого.

Сыр и бульон до сих пор напоминали о себе изжогой, и поэтому, сняв пальто, Иенсен прошел в туалет и выпил там щепотку соды.

Загородная вилла была расположена к востоку от города, в тридцати километрах, среди почти нетронутого леса, на берегу озера. Иенсен ехал быстро, включив сирены, и дорога заняла у него двадцать пять минут.

Он поставил машину перед домом и подождал немного. Когда из темноты вынырнул дежурный патруль, Иенсен опустил стекло.

- Говорят, здесь случилось несчастье?

- Тоже мне несчастье. Он, правда, лег в постель, но врача я не видел. А прошло уже несколько часов.

- Точнее.

- Это было... не помню, в каком часу это было, но уже смеркалось.

- А вы могли понять, что там произошло?

- Да, почти все. Я очень удачно стоял. Меня не видно, а я могу видеть всю террасу, комнату в нижнем этаже и лестницу к его спальне. И дверь спальни.

- Так что же произошло?

- У них были гости. С детьми, наверное, ради воскресенья.

Он смолк.

- Дальше.

- Дети, говорю, были, - задумчиво продолжал рассказчик. - Играли они на террасе, а сам он сидел с гостями в большой комнате на первом этаже и что-то пил. Скорее всего, водку, но не очень много.

- Ближе к делу.

- Вдруг на террасу влез барсук.

- Ну и?..

- Сдуру, должно быть. Дети поднимают крик, барсук не может убежать вокруг террасы идут такие вроде как перила, барсук мечется. Дети орут.

- Ну?

- А слуг поблизости нет. И никаких мужчин, кроме него. Ну и, конечно, меня. Вот он встает, выходит на террасу и смотрит, как мечется барсук. Дети вопят от страха. Сперва он раздумывал. А потом подошел к барсуку и подтолкнул его носком, чтобы спугнуть. Барсук пригнул голову и цап его за ногу. А потом он нашел выход и удрал.

- А шеф?

- Шеф вернулся в комнату, но, не присаживаясь внизу, стал подниматься по лестнице. Еще я видел, как он открыл дверь в свою комнату и упал прямо на пороге. Застонал и позвал жену. Примчалась жена и уложила его в постель. Потом они закрыли дверь. Наверно, она помогла ему раздеться. Она несколько раз выходила из комнаты и возвращалась с разными вещами - принесла чашку, наверно, еще термометр - на таком расстоянии разве увидишь?

- Барсук укусил его или нет?

- Укусить не укусил. Скорее, просто напугал. А странно...

- Что странно?

- Да вот с барсуком. Ведь они спят в это время года. Я сам смотрел по телевизору передачу про зимнюю спячку барсуков.

- Воздержитесь от ненужных подробностей.

- Понял.

- С сегодняшнего дня можете вернуться к обычным служебным обязанностям.

- Понял. - Он потеребил свой бинокль. - Любопытное было задание, позволю себе заметить.

- Воздержитесь от ненужных подробностей. И еще одно.

- Слушаю.

- Ваша манера докладывать оставляет желать много лучшего.

- Понял.

Иенсен подошел к дому, и горничная впустила его. Где-то пробили часы. Одиннадцать. Иенсен стоял с фуражкой в руке и ждал. Через пять минут появилась жена шефа.

- В такое время? - спросила она надменно. - Я уже не говорю о том, что мой супруг стал жертвой несчастного случая и лежит в постели.

- Я по очень важному делу. И срочному.

Она поднялась наверх и вернулась через несколько минут,

- Вот здесь телефон, можете поговорить с ним, но недолго.

Иенсен снял трубку.

Шеф был явно утомлен, но голос у него был четкий и мелодичный.

- Так-так... Значит, вы его посадили?

- Он задержан.

- Где он сейчас?

- Ближайшие три дня он проведет в шестнадцатом участке.

- Чудненько. Бедняга, без сомнения, душевнобольной.

Иенсен промолчал.

- Выяснилось еще что-нибудь любопытное во время следствия?

- Нет.

- Чудненько. Всего вам наилучшего.

- Еще одно.

- Покороче, пожалуйста. Вы поздно пришли, а у меня был нелегкий день.

- Прежде чем его задержали, он успел отправить второе анонимное письмо.

- Ах та-ак. А содержание вам известно?