Владимир Колычев - Роковой соблазн

Вроде бы и неважно у Бизона дела идут, и бандитская братва его поджимает, и воровская. Опять же, со службой безопасности Николайск-банка у него война. И РУОП держит его в поле зрения. В общем, куда ни кинь, всюду клин, но и за границу он уезжать пока не торопится. Даже на очередной ресторан замахнулся. А Костя решил вопрос, и заведение уже готово к работе, Бизону оставалось только ленточку перерезать. С этим он справился без проблем. Дальше банкет – для гостей, для прессы. Весь Николайск должен узнать про новый ресторан, а журналисты напишут, какой вкусный здесь гусь с яблоками, еще и Рождество пригласят отпраздновать. Во всяком случае, за такую рекламу уже заплачено. А еще живой слух по городу пустить нужно, для этого Бизон чиновников из городской администрации пригласил, местных депутатов. Среди гостей попадались и бизнесмены из тех, которые по-прежнему платили ему за «крышу».

Бизон во главе угла. Деловой, в строгом костюме, амбиции прут через край. Оказывается, он, как будущий депутат Законодательного собрания, обещает вкусно накормить весь город. Ну да, свистеть – не мешки ворочать… И бандиты его все как один в костюмах, все такие скромные, вежливые, как бы слеза умиления по щеке не скатилась.

А бандитов немного, с полдюжины едва набралось. Или Бизон не хотел смущать почтенную публику, или это все люди, которыми он мог располагать. Поредела его бригада – кто-то сгинул в бандитских разборках, кто-то за решеткой баланду хлебает, а были и такие, которые просто-напросто, вышли из дела.

– Выпьем за то, чтобы наш родной город стал зоной благополучия и процветания! – Бизон высоко поднял бокал и приложил руку к груди.

Костя приложил ко рту кулак, пытаясь спрятать ухмылку. Только этого не хватало, чтобы Николайск стал зоной. Уголовников здесь, конечно, много, но не до такой же степени.

Но Бизон заметил, косо глянул на него. Затем широко отвел руку от груди, желая показать, какой широты и глубины его душа, и вряд ли в этот момент думал о выстреле, но именно это и произошло.

Пуля пробила черный, в косую полоску, галстук, Бизон дернулся, удивленно глянул в сторону, откуда стреляли. Бокал вывалился из его руки, разбился о тонкостенный графин, осколки стекла хлынули на пол, водка, вперемешку с шампанским, залила белую скатерть.

– Я не понял! – прохрипел он, одной рукой хватаясь за грудь, а пальцем тыча в сторону подсобных помещений, откуда прилетела пуля.

Испуганно взвизгнула тонкая душевная конструкция какой-то дамы, бизнесмены и чиновники, роняя стулья, потянулись к выходу, а бандиты, срывая на ходу галстуки, рванули за киллером. И Бизон шагнул вслед за ними. Даже смог выйти из-за стола, но на этом его земной путь и закончился. Он рухнул на пол, стаскивая со стола скатерть, лопалось стекло, бился фарфор, звенела столовая сталь. Костя склонился над телом, попытался нащупать пульс, но сердце уже не билось.

Бизон лежал с открытыми глазами. Взгляд его стекленел, на лице костенела гримаса удивления и страха. Костя хотел закрыть ему глаза, но Татьяна дернула его за руку:

– Уходить надо!

Она тянула его к выходу, как будто и ему могла угрожать опасность. Костя на миг задумался. А вдруг и его собирались убить, как компаньона Бизона? Но панике он не поддался. Да и как его могли убить, если киллер наверняка сверкал сейчас пятками, а не призмами оптического прицела.

– Давай, давай!

Он противился, но Татьяна упорно тянула его к дверям.

– Я здесь главный, я должен остаться, – протестовал Костя.

– Есть директор, пусть он и отдувается! – не сдавалась она.

Он позволил усадить себя за руль своего «БМВ», но двигатель завел не сразу. А куда торопиться? Сейчас ему точно ничего не угрожало. Стрельбы нет, киллер уже где-то далеко, а возможных сообщников мог отпугнуть экипаж патрульно-постовой службы, который подкатывал к ресторану.

– Уезжать надо, – торопила Татьяна.

– Зачем?

– Давай, давай! – Она упрямо дергала его за рукав пиджака.

– Ну, может, ты и права, – кивнул Костя, включая скорость.

– Я хочу домой… Ты слышишь, я хочу домой!.. – Ресторан уже остался далеко позади, а Татьяна продолжала дергать его за руку, как будто машина все еще стояла на месте. – Домой, домой…

Ему и самому хотелось домой. Страха не было, но вместе с тем отсутствовало всякое желание находиться подле покойника, давать объяснения.

– Почему его убили? – спросила Татьяна. Взгляд ее ожил, дыхание успокоилось, но бледность заливала щеки.