Самюэль Бьорк - Сова

– Ничего, – вздохнула Миа.

– Он говорит все то же самое?

– Одно и то же все время, – сказал Мунк, почесывая бороду.

– Он по-прежнему отказывается от адвоката?

– Да, он говорит, что адвокат ему не нужен, – сказала Миа, оглянувшись на парня, все еще сидевшего неподвижно, уставившись в зеркало.

– И на это он имеет полное право, – сказала Голи, садясь.

– Ничего по его компьютерам? – спросил Мунк.

– Нет, – сказала Аннете. – Только что говорила с одним из техников, они не нашли ничего. Мне показалось, он был впечатлен.

– Почему? – спросила Миа.

– В них ничего нет, – ответила светловолосая адвокат, всплеснув руками.

– Но что-то же должно быть?

– Нет, – Голи покачала головой. – Пусто. Чисто.

– Как это?

– В них ничего нет. И я имею в виду не то, что там нет подсказок, указывающих на его причастность к нашему делу. Они просто-напросто пустые.

– Странно, – сказал Мунк.

– Я позволила себе спросить у Габриэля, как такое возможно, надеюсь это не страшно? Мне показалось, он не в лучшем настроении. Кстати, у вас с ним что-то случилось, или как?

– Я облажалась, – сказала Миа. – Слишком сильно наехала на него. Я попросила прощения. Надеюсь, что это пройдет.

– Вот как, – отозвалась Аннете. – Так как он знает Сканка и не знал, где его найти, ты решила, что он соучастник, да?

Миа услышала ее сарказм, но не стала реагировать, у нее и так хватало дел, о которых надо думать.

– Я налажу все с Габриэлем, я уже сказала, что попросила у него прощения.

– Хорошо, – сказала Аннете, вздыхая. – Ведь все это притянуто за уши, вам не кажется?

– Что притянуто за уши? – спросила Миа раздраженно.

– Ну, зачем он вообще тут сидит?

Она кивнула на юного хакера, все еще неподвижно сидящего за стеклом.

– Он пришел с видео, – сказал Мунк.

– Чтобы помочь нам?

– Может быть, – сказал Мунк. – Но…

– Так что сказал Габриэль? – прервала его Миа.

– О чем?

– О том, что на компьютерах, которые мы нашли у него дома, не было ничего?

– Он отреагировал примерно так же, как наш второй техник. Был впечатлен.

– Может быть, вы мне что-нибудь объясните? – вздохнул Мунк, повернувшись к ним. – Я знаю, что я из другой эпохи, и прошу прощения, что приходится вкладывать в меня это по чайной ложечке, но почему в его компьютерах ничего не было? И почему техники считают, что это впечатляет?

Тучный следователь посмотрел на них так, что стало ясно: он не понял ничего из только что сказанного.

– Они впечатлены потому, что они гики, – сказала Миа, не отрывая взгляда от стекла.

– А это значит?..

– Уважение, – сказала Миа. – Он явно подготовился. Если наступит тот день, когда кто-то совершит налет на его бункер, на этот случай у него была система, которая удалит все данные.

– И это впечатляет, потому что?.. – сказал Мунк, все еще с озадаченным выражением лица.

– Потому что это непросто, – ответила Аннете.

– Ладно, – вздохнул Мунк. – Так что у нас? Каково наше положение?

– У нас ничего нет, – сказала Аннете Голи. – Все, что у нас есть, – это предположение.

Она кивнула в сторону Мии с недовольным видом.

– И то, что он пришел к нам с этим видео.

– И что это означает? – сказал Мунк.

– В смысле?

– Ну, сколько мы можем его держать? Что нам делать?

– В том, что он знает свои права, сомнений нет, – вздохнула Голи, бросив взгляд на юного хакера.

– Правильно я вас понимаю, что он предоставил только свое имя, дату рождения и место жительства?

Миа кивнула.

– Много раз, – вздохнул Мунк.

– И как вы знаете, это все, что он обязан сообщить по закону, – продолжила полицейский адвокат. – Этот молодой человек очень хорошо понимает, о чем речь. Через четыре часа мы должны выдвинуть обвинение, после у нас есть двадцать четыре часа, чтобы предоставить его судье, а потом поместить под предварительное заключение.

– Мы знаем свою работу, – раздраженно прервала ее Миа.

– Так как мы взяли его в воскресенье, – продолжила Аннете, не обращая на нее внимания. – А это не рабочий день, значит, мы можем задержать его дольше без предъявления обвинения, а вчера мы этого не сделали, потому что нам не в чем его обвинять кроме как в помощи нам, а по последним данным, это не преступление, скорее наоборот. Сейчас мы с вами нарушаем закон. Причем каждую минуту.

Аннете показала на свои наручные часы, чтобы подчеркнуть сказанное, и Миа, несмотря на возрастающее раздражение, прекрасно знала, что Голи права.

– Так мы его не обвиняем?