Вадим Шакун - Презентация с трупом[СИ]

— Вот кассеты, которые мы нашли в типографии. Принадлежат они явно Хорькову. Уверена, что большая кассета это копия той, что лежит наверху, — сказала она передавая Дрожко нашу сегодняшнюю добычу. — К нам вопросов у вас нет?

Тот покачал головой.

— Оформить передачу кассет заеду завтра, — кивнула Варька и попрощавшись со всеми увлекла меня к выходу.

— А какая кассета лежала на втором этаже? — поинтересовался я оказавшись в машине.

— Трех–часовая видиокассета. Наверняка та, с которой Хорьков снял копию и за которую получил сто грамм порошка со смертоносной добавкой. Уверена, что добавку синтезировали в этой же лаборатории и непременно найдут здесь хоть капельку неиспользованной.

Машина тронулась с места. Я задумался. У меня появилась одна идея. Поскольку гением сыска я себя не считаю, обдумал все еще раз.

— Варь, но… Кассета… Этот мертвец не мог ведь получить ее от Дубовой, если не побывал в ДК. Зачем тогда вообще прятать ключ от чердака?

— Вик, кассета очень важна. На ней милиция найдет отпечатки пальцев Хорькова и нашего покойника. Появится мотив. А потом, по версии «чистильщика», в конце концов, обнаружился бы и ключ. Чем глаже все выглядит, тем больше подозрений, а так… — Варька невесело усмехнулась. — Нет, Вик, спланировано отлично.

— Но мы же раскрутим это дело до конца?

— Пусть милиция крутит. Это дело интересовало нас постольку, поскольку мы были в нем замешаны. Теперь все по–другому. Увидишь, оно скоро будет закрыто. Самое трудное — расследование заказных убийств. А в этом случае, еще и… — она замолчала, лихо подрулив к воротам нашего особняка.

— Чего «еще и»? — не утерпел я.

— Человек, все это спланировавший имеет определенную специальную подготовку. Он отлично все рассчитал, вот только исполнитель из него отвратительный. Спутал Дубову с посторонней девчонкой. Он больше теоретик, чем практик. Возможно отставник. Список таких специалистов в нашем округе достаточно ограничен, но Дрожко к нему и на пушечный выстрел не подпустят.

— А ты?..

— Вик, — загоняя машину во двор предложила Варька, — пусть у нас останется одно не завершенное дело. Может быть, когда–нибудь мне и удастся подобраться к спискам. Если этот человек из нашего округа — раньше, если издалека — позже. Потерпи немного.

— Да я что, — пожал я плечами. — Можно и потерпеть.

Жизнь в нашем особняке вновь потекла своим чередом. День шел за днем. Дождливый июль сменился необычайно жарким августом, по каковому поводу Варька и Шура перестали подниматься в солярий и, забросив работу над портретом, проводили все время у бассейна.

Потом наступил сентябрь и все каналы нашего девяносто семи сантиметрового телека ночь на пролет крутили кадры с врезающимися в Нью — Йоркские небоскребы самолетами.

Наступил октябрь. Мир медленно сходил с ума. Бомбили Афганистан, умирали от сибирской язвы, всерьез заговорили о третьей мировой войне. Наша Дженка загуляла с очень симпатичным кобелем своей породы и мы уже начали гадать какими получатся щенки. Подняли со дня Баренцева моря «Курск». Несколько дней Варька провела в необычайной задумчивости, такой, что мне никак не удавалось ее расшевелить.

— Ладно, — решилась она одним холодным пятничным вечером. — Почистим перышки и развеемся.

— Запросто, — обрадовался я. Тем более, Шурки сегодня не ожидалось, а быть с грустной Варькой один на один — занятие то еще!

Я облачился в свою выходную «джинсу», Варька в умопомрачительно короткое платье и верный «Крузер» унес нас в столицу Федерального Округа, однако дальше пригородной зоны отдыха мы не поехали.

— Ни фига себе! — удивился я, выбравшись из машины и увидев торчащего на обочине Матвея рядом с шестисотым «Мерсом».

— Пересаживаемся! — распорядилась моя хозяйка. — Матвей, сторожи джип и никого к нему не подпускай.

— Хорошо, Варвара Викентьевна! — молодцевато гаркнул дюжий агент–пищевик.

— Зачем такие сложности? — полюбопытствовал я, забираясь на правое переднее седение «Мерседеса».

— Вик, — изобразила хищную улыбку Варька и голос ее стал низким и жутко страстным. — Я хочу отвести тебя в настоящее гнездо порока. Туда, где царствует безудержный разврат. Мы же не хотим лишний раз «засветиться» в подобном месте? Дядя Сережа был бы очень опечален.

— Народ к разврату готов! — взяв под козырек отрапортовал я. — Только чур — никаких посторонних мужиков! Если хочешь групняка, возьмем девицу на двоих.