Павел Генералов - Искушения олигархов

Такого разгула город Старицк не видывал давно, проще сказать — никогда. Столы были накрыты из расчёта на весь город и жителей ближайших окрестностей. Люди приходили издалека и даже с грудными младенцами — видно, просто не на кого было оставить малых сих.

Милиции, специально подогнанной из других городов, было дано строжайшее указание беспредела не чинить, а обходиться с гражданами с максимальным благолепием. Разве что уж самых буйных сажать под замок до утра.

Но, удивительное дело, таковых, то есть слишком уж буйных, практически и не объявилось. То ли «Царь–водка» и в самом деле была так уж хороша, то ли атмосфера удивительного для местного населения праздника к тому не располагала. А может, и тот, уже ставший историческим факт, что великая русская река Волга вернулась здесь, в отдельно взятом месте, в своё исконное русло, тому способствовал. Народ, возможно, и не думал о символах, но внутренне значимость произошедшего ощущал. В общем, у многих и многих возникло ощущение, что жизнь началась сызнова.

Едва стемнело, по–над Волгой начался салют и фейерверк. Огненные разноцветные сполохи освещали город и уже сейчас казалось, что Старицк обрёл свою былую величавость и особенную свою «старицкую» красоту, которой славился во времена расцвета. Одних церквей здесь на десять тысяч населения было тогда девятнадцать, плюс монастырь. Всё то, что от этого великолепия осталось, находилось теперь в той или иной стадии реставрации.

Гоша и Лёвка со товарищи решили не возвращаться сегодняшним днём в Москву. Для постоя и отдыха им выделили вполне сносное жильё по соседству с монастырём. Лёвка там уже успел даже отчасти обжиться. Отец–настоятель предлагал устроиться прямо в монастыре, однако решили не напрягать и так пока тесновато живущую братию.

Вечер стоял прекрасный, хотя и немного похолодало. После фейерверка, распрощавшись с коллегами по празднику, команда в полном составе уединились в палисаднике, располагавшемся возле выделенного им дома. Здесь тоже быстренько организовали стол с закусками и выпивками. Есть, правда, уже не мог, кажется, никто.

Лёвка с Катей успели за вечер пару раз поругаться. Второй раз это случилось в связи с обсуждением будущего Старицка.

— Нет, Лёва, — говорила Катя с пафосом, — я никогда не поверю, что местного жителя нельзя зажечь хорошей идеей…

— Зажечь–то можно, — возражал опытный в общении с народом Лев Викторович, — но погасить трудно!

— Ты не любишь людей! — не очень логично отвечала на это Катерина.

— Врёшь ты, Катька! — уже начинал переходить на крик Лёвка. — Я не люблю не людей, а народонаселение или, как это вы, политики, именуете, электорат. Электорат — он всегда дурак! А заодно и те, кто его интересы якобы представляет!

Так, слово за слово, едва не подрались — прямо на глазах у всего общества.

В палисаднике, среди своих, все успокоились и просто наслаждались вечером, вспоминали прошлое, думали о будущем.

Только Гоша с Нуром чуть в сторонке толковали о каких–то делах.

— Давай так, Нур. Ты бери сейчас на себя все дела по «Севернефти», у меня уже цейтнот. Я должен сосредоточиться исключительно на Немало — Корякских делах. Я ни на день сейчас не могу уехать из Москвы. Надо всё добить. Так что лети в Нефтесеверск, прими хоть на время дела. Бери с собой Лукашева, моего зама, он — толковый малый. Сразу введёт тебя в курс дел.

— Н-да, — задумчиво и многозначительно отвечал Нур, что означало только то, что он всё понял. И лошадок придётся на время оставить, и всю прочую размеренную уфимскую жизнь, которая только–только и начала по–настоящему налаживаться.

Подошедшая незаметно Катя потребовала объяснений. В том смысле, что же это всё–таки такое так называемый Немало — Корякский проект, о котором сейчас в Думе даже последние аграрии изо дня в день талдычат.

— А я, как дура, только плечами пожимаю! — обиженно сказала Катя.

— Пожимай и дальше, — посоветовал ей дальновидный и мудрый Нур.

— Нет, Гоша! Я требую объяснений. Да нет, не требую. Прошу. Объясни мне как нерадивой школьнице!

— А мне — как нерадивому школьнику, — не мог не подать свой голос Лёвка.

И только Нюша промолчала. Она, кажется, была сейчас где–то далеко–далеко.

Гоша с Нуром переглянулись.

Нур, без слов поняв Гошин вопрос, замотал головой:

— Нет, Гош, ты уж сам всё людям расскажи. У тебя это более доходчиво получается.

Гоша вздохнул и начал:

— Тогда слушайте, друзья мои. Должен сразу сказать, что наши с Нуром дела не очень–то интересны. В отличие, прямо скажем, от Лёвушкиных экзерсисов, при одном из которых мы и имеем счастье сегодня присутствовать…