Павел Вежинов - Летучие мыши появляются ночью

– А что с Янко?

Димов коротко рассказал о допросе.

– Да, достаточно серьезное алиби, – кивнул Паргов. – Жене его – и говорить нечего – не поверил бы. Но бай Спас честный человек, врать не будет.

– А представь себе, что Несторов видел бай Спаса где-нибудь в селе, когда тот возвращался. Потом совершил убийство и вернулся домой. Что ему стоит наврать, будто слышал шум мотоцикла, лежа в постели?

– Знаешь, а это идея! – встрепенулся Паргов.

– Но я не верю, – покачал головой Димов. – Не допускаю, чтобы он мог вступить в такой преступный сговор с женой. Но не это важно. Когда я ему сказал, что Кушев убит, он вздрогнул и искренне – в этом я убежден – удивился.

– Это дело кажется еще запутаннее первого, – пробормотал Паргов.

– А у тебя какое предположение?

– Да никакого… – неохотно протянул тот.

– Говори, говори…

– Это не предположение, а просто самое очевидное, что могло прийти в голову.

Представим, что Кушев был случайным свидетелем убийства. Или каким-то образом узнал, кто убийца. Заставил его признаться, а тот, чтобы спастись, убил Кушева.

Но это, конечно, глупости. Я не думаю, что дело обстоит так просто.

– А знаешь, какое противоречие в твоем рассуждении?

– Да, знаю. Если так – убийца достиг своей цели, и было бы естественно, если бы он моментально скрылся, а не мешкал во дворе.

– Именно! – кивнул Димов.

– Может, убийца хотел ограбить Кушева?

– Слишком большой риск…

– Может, у него была отмычка, чтобы открыть дверь, или второй ключ. Но он услышал шум, поднятый нашим парнем, испугался и убежал.

– Нашли ключ у задней двери?

– Да, висит прямо за дверью.

– Вообще все это пустые домыслы! – кисло заметил Димов. – А нам необходимы факты. Притом проверенные… Пойдем сейчас к Несторову. Мы еще не допрашивали его жену, а говорим, что у него алиби.

Но беседа с женой ничего не дала. Супруга механика была молодая, темноглазая, красивая женщина, хорошо сложенная, на вид очень спокойная. Вероятно, спокойствие ее исходило от уверенности, что муж не может быть замешан ни в каком опасном деле или преступлении. Ее ответы точно подтвердили все, что рассказал Несторов. Кроме того, женщина категорически утверждала, что, когда они погасили свет, было без пяти одиннадцать – она посмотрела на часы.

– Посмотрели и заснули? – спросил Димов.

– Я всегда еще минут пять-шесть не сплю.

– Вы слышали, когда вернулся на «Яве» бай Спас?

– Нет.

Димов заметил, что Паргов все время слушал ее с необыкновенным напряжением, не отрывая взгляда от ее лица. Когда наконец допрос был окончен и они вышли во двор, он тихо сказал:

– Она произвела на меня плохое впечатление. Отвечала так, словно повторяла заученный урок. Эта женщина знает что-то еще, я уверен в этом.

– Уверенность без доказательств ничего не значит, – вздохнул Димов. – Давай начнем обыск.

Но и при самом тщательном обыске не обнаружили ничего подозрительного.

Светлой фуфайки нигде не нашли, хотя в глубине души Димов надеялся ее обнаружить. Когда вышли на улицу, была глубокая ночь. Давно уже перестали петь сельские петухи, над крышами простиралось прозрачное, розоватое небо, такое чистое, словно оно раскинулось над самым праведным уголком земли. Они снова вернулись в дом Кушева, им осталось осмотреть двор. Осмотр длился более часа.

Нигде не нашли ни оторванной пуговицы, ни окурка, ничего, кроме куриного помета и гнилых плодов. И только в конце сделали неожиданное, почти сенсационное открытие. От задней двери дома к маленьким воротам, что вели в тупик, шла узкая дорожка, устланная битой плиткой. Неподалеку от ворот, на расстоянии одного шага вправо от дорожки, стояла водопроводная колонка – труба с грубым краном, на который надевали шланг для поливки. Кран плохо закрывался, и в трубе булькала, вернее, из трубы капала вода, а земля возле нее была влажной, размягченной. И именно на этой мягкой земле они обнаружили ясный отпечаток ботинка, настолько четкий, словно его сделали по специальному заказу. Это был отпечаток обыкновенного ботинка с обыкновенной кожаной подметкой, сорок второго размера.

Было видно, что отпечаток совсем свежий, оставленный этой ночью.

– Опять тот же номер! – сказал Паргов. – А если прибавить фуфайку… Может быть, между этими двумя преступлениями есть связь?

– Связь – не то слово, – согласился Димов. – Хорошо было бы, если б удалось обнаружить на ботинках Нестерова хоть немного грязи.

– Ты веришь, что это возможно? – спросил с надеждой Паргов.